Британский лев против русского медведя. Пять веков тайной войны

После проверки саперами крышку колодца сняли. Гончаров спустился вниз и очутился в тоннеле. Как в метро, его шахта была выложена металлическими тюбингами. В нескольких метрах от крышки колодца в шахте Вадим Федорович наткнулся на чугунную дверь. Гончаров посветил на нее фонариком. На русском и немецком языке на ней было выведено: «По приказу главнокомандующего группы советских войск в Германии вход в тоннель запрещен!»

– Неплохая маскировка, – подумал про себя майор, – только рассчитана на дурачков.

Снова проверив, нет ли мин, разведчик попробовал потянуть на себя ручку двери. Он был уверен, что дверь окажется заперта. Но, на удивление Гончарова, она легко поддалась усилию и открылась настежь. Самоуверенные хозяева тоннеля даже не позаботились ее запереть: были убеждены, что тоннель никто не обнаружит.

Когда Гончаров, а вслед за ним и другие вошли в тоннель, работа в нем шла полным ходом. В креслах сидели операторы в наушниках, крутились бабины многочисленных магнитофонов, кто-то готовил себе кофе, кто-то отдыхал на диване после трудной смены. Когда в конце тоннеля, откуда ни возьмись, появились фигуры советских солдат и офицеров, возникла немая сцена. Обе стороны будто замерли на мгновение от неожиданности происшедшего и внимательно разглядывали друг друга удивленными глазами. Затем, как после выстрела стартера, все горе-шпионы побросали свои наушники и ринулись вдоль тоннеля к противоположному его концу, к выходу на территорию западного сектора города.

Через несколько секунд тоннель опустел. Никто не стал преследовать беглецов. В этом не было нужды. У места своего исчезновения застигнутые врасплох цэрэушники в одно мгновение возвели мешки с песком и выставили на двери вывеску: «Внимание! Вы входите в американский сектор».

Входить в него никто не собирался.

В тоннель спустился генерал Питовранов. Внимательно оглядел трофейное хозяйство, и на его мужественном лице появилась легкая улыбка.

– Поздравляю! – сказал он, обращаясь к участникам операции. – Дело сделано.

Глубокой ночью, вернувшись в резидентуру, генерал Питовранов связался по ВЧ с Москвой и сообщил дежурному офицеру КГБ:

– Передайте «первому», что номер двенадцатый успешно выполнен.

Двенадцатый номер был условным обозначением операции по вскрытию Берлинского тоннеля.

Ранним утром резидент КГБ позвонил первому заместителю министра госбезопасности ГДР.

– Геноссе Мильке? Это Питовранов. Прошу вас сообщить товарищу Вальтеру Ульбрихту, что нами обнаружен тоннель в районе Шенефельда, проложенный из западного сектора в восточный для подключения к нашим линиям связи.

Только после этих телефонных звонков генерал Питовранов решил прилечь и немного отдохнуть. Устроившись на диване в углу своего кабинета, он тут же заснул.

День третий

22 апреля, воскресенье.

Лондон,

посольство СССР

Ранним утром Серов появился в доме номер тринадцать на Кенсингтон Пэлас Гарденс, где размещалось посольство СССР, и тут же получил от полковника Модина, исполнявшего обязанности резидента КГБ, срочную шифротелеграмму.

– Тоннель вскрыт. Отлично! – подумал про себя Иван Александрович, прочитав полученное сообщение.

Генерал был доволен. К завтраку он ждал встречи с Хрущевым и заранее предвкушал поздравления по случаю успешно проведенной операции. До встречи оставалось около часа, и Серов впервые за долгое время пребывал в благодушном настроении. Он был подчеркнуто внимателен к людям, шутил, охотно обещал в чем-то помочь. В зале приемов посольства, где должен был подаваться завтрак для членов советской делегации, Серов появился первым. Он неторопливо шагал вдоль столов, то и дело поглядывая на входную дверь, не появился ли «первый». Когда Хрущев вошел в зал, генерал тут же устремился к нему навстречу. Серов собирался доложить заранее подготовленный текст, но Хрущев его опередил.

– Иван, – громогласно воскликнул он, – ну и молодцы же наши военные! Ты слышал? Они в Берлине шпионский тоннель откопали.

– Какие военные?! – опешил Серов. – Никита Сергеевич, это же наша работа. Мы ее уже год ведем. Я же вам докладывал…

– Да брось ты! Ваша работа, ваша работа… Пошли лучше за стол. Я что-то проголодался. Да и некогда мне с тобой лясы точить. Иден меня в своей резиденции ждет.

Это был совершенно неожиданный поворот. У Серова к еде пропал всякий интерес. Завтракать с делегацией он не стал. Иван Александрович не мог понять, в чем дело, что произошло. Не войдя, а ворвавшись в кабинет Модина, генерал приказал немедленно связать его с Питоврановым. Связист резидентуры начал что-то объяснять ему о технических проблемах выхода из Лондона на Карлсхорст по линии связи, но Серов ничего и слушать не хотел. Не без труда через некоторое время связь была установлена.

– Питовранов? – не сказал, а крикнул в трубку разгневанный Председатель КГБ.

– Да.

– Это Серов.

– Слушаю вас, Иван Александрович.

– Кто вскрывал тоннель? – голос Серова в трубке звучал недовольно и грозно.