Брюки мертвеца (ЛП)

... и ему повезло, что его ебаная эрекция быстро спала, и он немного увернулся, или лучшая часть его хуя лежала бы на ебаном черепичном полу. Так получилось, что я немного порезал его у основания члена моим клинком, и начал вести его вниз, отрезая яйца. В течение нескольких секунд можно было увидеть кровь в самой ране, прежде чем она начала стекать вниз. Будто хореография в замедленной съемке этого мудилы, который сползает на колени, и одновременно встающей на ноги девушкой. Красота — пока он хватается за свой раненый член, кровь взрывается через его пальцы и руки. Он смотрит на свои отрезанные яйца и на меня, и начинает говорить:

— Какого хууууйяяя...

Да, пиздюку везло. Но удача съебалась.

— Шшшш, — говорю я, и поворачиваюсь к девушке. — Если моя прекрасная ассистентка могла бы помочь мне...

Она уже на ногах, тащит сумку и достает метательный нож. Передает его мне.

— ЧТО ЭТО?! КТО ТЫ...

— Я СКАЗАЛ ТЕБЕ ЗАВАЛИТЬ ЕБАЛО, — говорю, кидая нож в мудилу.

Он прилетает прямо в сиську уебка, и он выпускает еще один крик.

— ЧТОООО... ЧТО ЗА ХУЙНЯ...

Терри справился неплохо, достал хорошие метательные ножи. Я даю один девушке:

— Попробуй. Давай!

Она смотрит на нас и берет нож.

Глаза Сайма выкатываются в клевом миксе страха и ярости. Заметно, что уебок ненавидит сам себя за его собственную тупость, он был слишком высокомерен, чтобы предвидеть этот день. Он убирает окровавленную руку, оставляя другую на члене и яйцах. Медленно поднимает промокшую в крови свободную руку, пока смотрит на девушку:

— Что? Лучше нахуй не...

Она кричит ему в лицо:

— Ты думаешь, я боюсь тебя?

— Подожди, ласточка... — молит он, и она кидает нож в его лицо. Он пролетает возле него, создавая рану на его щеке. — ЕБАНАЯ ШЛЮХА!

— Неплохо, дорогуша, — говорю я, — но, наверное, лучше тебе не видеть остальное. Давай, уходи, встретимся, где договорились.

Она кивает и выскакивает в дверь.

Я смотрю на состояние этого пиздюка. Сжимает свои яйца, кровь из них сочится по рукам.

— Смешная старая работенка, повелитель шлюх. Все о том же, как продать девушку за самую высокую цену и потом контролировать их, как самый большой, злой волк в стае, — улыбаюсь я пиздюку. Тянусь к сумке и чувствую вес другого ножа в руке. — Потом однажды приходит более рослый волк и, ну, остальное ты знаешь. Сегодня — и есть этот день, друг.

— Кто ты... Чего ты хочешь... К чему все это?.. — он смотрит на меня. Его глаза под давлением, будто что-то схватило уебка внутри и выдавливает из него жизнь.

— Ты говорил о том, как ты разобрался с Тайроном. Не люблю, когда люди присваивают себе заслуги других.

Хромой пиздюк начинает понимать:

— Ты — Бегби... Фрэнк Бегби... они говорили, что ты уехал! Пожалуйста, друг, я даже не знаю тебя... Я ничего тебе не сделал! Что я сделал?!

— Это не просто работа, — признаюсь мудиле. — Видишь ли, ты задирал моего старого друга. Представь, что теперь задирают тебя. Это считается за задирку, да?

— Дэнни Мерфи... Я слышал, что парень умер... Я не знал, что он твой друг! Ну, я выучил урок, не шутить с друзьями Фрэнка Бегби! Этого ты хочешь от меня? — с надеждой говорит он. Я просто смотрю на него, стоящего на коленях, истекающего кровью из яиц, пореза на лице, с торчащим из груди ножом. — Чего ты хочешь? У меня есть деньги...

— Деньги тут ни причем, — перебиваю я хуилу, мотая головой. — Меня заебывает, когда люди думают, что все связано с деньгами. Парень был больше, чем друг, он был семьей. Он тебе никогда не нравился. Наверное слишком сильно напоминал тебя самого, а, друг?

Сайм смотрит на нас и выдыхает:

— Что ты имеешь?..

— Говорят, тебя звали Пидором в школе. Дразнили тебя. Но ты дрался в ответ, друг.

Пидор — так я думаю теперь о Сайме — смотрит на меня и кивает. Будто я понимаю его:

— Да... звали.

— Маленький ребенок, который всегда был в тебе, ждал, чтобы выбраться наружу.

Пидор смотрит на свои яйца и член, кровь течет сквозь пальцы. Потом на меня:

— Пожалуйста...

— Я не хочу видеть его. Этого ебаного маленького пидора. Я хочу увидеть тебя. Скажи отъебаться! Скажи, что ты Виктор Сайм! СКАЖИ НАМ!

— Я САЙМ, — рычит он, — ВИКТОР ЕБАНЫЙ САЙМ... — его глаза снова опускаются на яйца. — ВИК... ВИКТОР... Виктор Сайм... — он начинает запинаться.

— Я его не вижу. Все, что я вижу — это Пидора.

— Пожалуйста... я все исправлю... для Мерфи. Для Дэнни. Его семьи. Я помогу им!

Я поднимаю руку:

— Но отложим его в сторону, есть другая причина, почему я это делаю, — улыбаюсь я, — мне просто нравится делать людям больно. Не убивать их, так не интересно, потому что это все портит. Если они умрут, больше нельзя делать им больно, да?

— Ну, ты сделал мне достаточно больно, прости насчет Дэнни... Не знал, что вы были связаны... Я все исправлю, — мигает он и смотрит вниз на яйца, — теперь мне нужно попасть в больн...