Брюнетка в боевой академии. Любимая игрушка повелителя

Сильх, который сидел задумчиво и смотрел в одну точку, резко поднялся.

– Вернусь через полчаса, – сказал он и скрылся за дверью.

Я посмотрела ему вслед, думая, остаться или тоже уйти. По идее сейчас лучшее время для разговора. Но было страшно. Какое-то время я взвешивала «за» и «против».

Мои девчонки устроились на диванчике и никуда не спешили. Рон их развлекал, Нора закатывала глаза, а Китти слушала парня с таким восторгом, что я поняла: подруга влюбилась. Подозреваю, правда, что не взаимно. Но сейчас меня больше волновали собственные проблемы. Точнее, свои проблемы всегда волновали меня сильнее. Я давно перестала переживать по этому поводу.

Я все же поднялась и тихонько вышла из библиотеки.

Сильха даже искать не пришлось. Я интуитивно почувствовала, где он может быть.

На крыше было темно и безлюдно. Только на фоне круглой, словно начищенная до блеска монета, луны выделялась черная фигура с длинными волосами, которые еще пару часов назад были забраны в косу. Сейчас их растрепал ветер, выдернув из прически пряди, похожие на извивающихся змей.

Сильх замер на краю карниза, раскинув руки в стороны и подставив лицо ветру. Я знала это состояние, в котором хочется убежать ото всех и успокоиться. Многие не понимали, что именно шаткое равновесие на краю пропасти и возвращает душевное спокойствие. Там, где страх сменяется обреченностью. Там, где ты полностью контролируешь окружающее пространство.

Балансируя на носочках в полушаге от гибели, чувствуешь себя практически властелином мира, которому доступно все. За это я любила высоту и крыши. Этому меня научил Сильх в то светлое время, когда мы еще не были врагами.

Только кажется, что в таком состоянии человек отрешен от мира и любое движение, окрик, случайно изданный звук могут убить. Нет. Когда ты висишь между жизнью и смертью, чувства обостряются. Я готова была поклясться, что Сильх прекрасно слышал, как я подошла. Поэтому я не осторожничала и легко запрыгнула на парапет рядом с ним. Только стоять не стала: уселась, свесив ноги над каменной стеной академии, и молча уставилась на усыпанное звездами небо и плывущие сизые облака, которые на миг закрыли луну, погрузив крышу во мрак.

– Не против? – поинтересовалась спустя томительные секунды молчания.

– Ты же уже здесь, – хмыкнул Сильх, и я улыбнулась одними губами.

Да, я никогда не отличалась тактом.

– Прости…

– Ты уже говорила это, и не раз, – ответил он.

– Знаю. Но сейчас я действительно сожалею, Сильх. Я была маленькой идиоткой, которая не представляла, какие последствия могут иметь ее слова. Я была влюблена в тебя, а ты не обращал на меня внимания… – Я помолчала. – Еще раз прости. Понимаю, что это не оправдание. Так мой поступок выглядит еще хуже.

– Тебе давали все, что ты хочешь, а у меня отбирали все, что мне могло понравиться. Я не хотел, чтобы у меня отобрали тебя, – внезапно признался он, и мое сердце сжало каменной рукой. Неужели он просто лучше знал своего отца и поэтому начал меня отталкивать, как только почувствовал, что привязывается ко мне?

– Сильх…

– Не стоит Флави, все в прошлом, – сказал он ровно. – Ты сделала все, чтобы я не боялся тебя потерять. За полтора года я осознал многое, и да, был период, когда я действительно тебя ненавидел. Но и он, кажется, прошел. Теперь мне просто все равно. Прости.

Я сглотнула и опустила глаза, а Сильх присел рядом со мной, плечом к плечу. Он был так близко, что по руке, которая касалась его плеча, поползли мурашки. Они переместились на шею и затылок. Я физически ощущала его присутствие и была напряжена, как струна.

Мне совсем не нравилась такая реакция на Сильха. Это было опасно! Все ведь прошло, и уже очень давно. Я уничтожила юношескую влюбленность собственными руками, причем и в прямом, и в переносном смысле. Глупо сожалеть, сейчас главная цель – выжить и наладить отношения с Сильхом. Братские отношения, а не вот это все. Мурашки, волнение, алеющие щеки!

Но парень был так близко и такой притягательный, что не получалось думать о чем-то отвлеченном. На красивый профиль падал лунный свет. Тени от ресниц росчерками украсили скулы, а на губах застыла грустная улыбка. И почему я была такой эгоистичной и глупой? Как допустила, чтобы он попал на полтора года в ад?

– Тебя и правда пытали?… – тихо поинтересовалась я, буквально выталкивая из себя слова. Понимая, что каким бы ни был его ответ, мне придется с ним жить.

– У нас же были одни учителя, Флави… – заметил Сильх отстраненно. – Неужели только меня учили не задавать вопросы, если не хочешь услышать на них ответы?

Я усмехнулась и промолчала. Да, было такое. Правило, которому я долго неукоснительно следовала. Но сегодня не смогла. Мне важно было знать, насколько глубока та пропасть, в которую я толкнула Сильха по незнанию. Да, он не ответил, но я понимала почему. Не нужно говорить словами то, что и так понятно, и это останется на моей совести. Сильх не простит меня никогда, а теперь и я не смогу себя простить.