Брюнетка в бою

— Что?!

— Ее больше нет, Дэмиан, — повторил Ян.

От произнесенного вслух имени Возмездие дернулся, словно от удара хлыстом. Устремленный на Верховного судью взгляд полыхнул мгновенной яростью, но тут же сменился на бессилие и… боль?

— Она не могла так поступить, — одними губами прошептал он. — Она должна была быть здесь. Торжествовать.

Злорадствовать. Должна была говорить со мной!

— Ее единственным долгом было остановить Хаоса и не допустить гибель этого мира.

— Я бы сделал его другим! — взвился Возмездие. — Я бы доказал ей!

— Доказал что?! — теперь кричал и Себастьян. — Оглядись вокруг, ты большую часть Латгардии превратил в безжизненную пустыню! Ты тысячу лет только и делал, что убивал! Для чего? Разве не для того, чтобы уничтожить

Хранительницу Справедливости?! Так вот, ее нет! Радуйся!

— Уничтожить?! Ее?! — Возмездие аж задохнулся. — Да мы с ней были единым целым для этого мира! Ей просто нужно было понять, что я способен управлять им лучше! Принять мои правила! Подчиниться! И все было бы хорошо! Все…

Он осекся и хрипло закашлялся. Потом, поморщившись, посмотрел на пробитую мечом грудь, и рана буквально на глазах начала затягиваться.

— Еще скажи, что сожалеешь о ее потере, — процедил

Себастьян. — Ты столько лгал все эти годы, что поверить тебе может только самоубийца.

— Я не собираюсь ничего доказывать, Верховный. — Из голоса поверженного Хранителя как-то разом испарились все эмоции, оставив только глухую тоску. — И до сих пор разговариваю с тобой только потому, что в тебе ее сила.

Однако даже этот разговор потерял смысл, так что избавь меня, наконец, от своего присутствия.

Взгляд Себастьяна стал задумчивым. Пару мгновений он пристально смотрел на Возмездие, словно бы пытаясь что-то для себя решить. А затем активировал сферу тюремного портала, и их с темным Хранителем поглотила серая воронка нонгата.

На этот раз, куда именно направился мой жених, я отследить не смогла. Словно какой-то невидимый барьер не пустил мое сознание следом за ними.

Поскольку находиться в академии смысла больше не имело, да и усталость чувствовалась все отчетливее, пришлось возвращаться. Словно бы вынырнув из глубокого омута, я открыла глаза и обнаружила себя лежащей на кровати. Рядом находилась взволнованная Иритин и не менее напряженные нивергаты.

— Они живы! Ян и папа живы! — пытаясь отдышаться, быстро успокоила я маму.

— А что с Хаосом? — уточнил один из оборотней. Похоже, бездействие давалось нивергатам с трудом.

— Уже в тюрьме, — с улыбкой сообщила я, приподнимаясь с кровати.

В ответ мне раздалось сразу несколько облегченных вздохов.

— Значит Себастьян смог!

— Наконец-то монстр повержен!

— Да, — я кивнула, но потом, вспомнив последние слова

Возмездия, с сомнением скрутила на пальце локон. — Правда, знаете, под конец, когда аура Хаоса очистилась, он стал какимто другим. А когда узнал, что пришлось сделать

Хранительнице, даже перестал сопротивляться. И, казалось, искренне сожалел, что Справедливости больше нет.

— Глупости, — мама скептично фыркнула. — Скажи еще, что он раскаялся в массовых убийствах.

— Нет, конечно, — согласилась я. — Вряд ли люди как таковые вообще его интересуют. Но вот Хранительница…

— В любом случае, даже искреннее раскаяние, в которое я все равно не верю, ее уже не вернет, — резюмировала мама. —Магия Справедливости навсегда останется руках Себастьяна.

Да, останется. Не знаю, хорошо это или плохо, ведь в жизни

Яна и так достаточно ответственности. Не хочу об этом сейчас думать.

Главное — он жив! Я испытывала такую сумасшедшую радость от этого, что была согласна даже на его полубожественную сущность. Лишь бы это не изменило чувств

Яна ко мне.

ГЛАВА 17

В том, что Ян любит меня по-прежнему, я смогла убедиться уже спустя пару часов, едва он появился в доме ордена.

Несмотря на силу и власть, которые получил Себастьян, его взгляд оставался полон любви и нежности. И теперь уже ничто не могло нас разлучить.

Конечно, мир за Щитом, как и населявшие его Тени, никуда не исчез. Оставался в живых и Даршан-тиа. Предав своего

Повелителя, он не пришел на его зов во время битвы, и теперь возглавил хаоситов. Но пробиться за Щит они уже не пытались. Каким бы ни был сильным Даршан-тиа, до бывшего хозяина ему было очень далеко.

Как сказал потом Себастьян, давление на Великий Щит серьезно ослабло, так что Совет Республики принял решение постепенно отодвигать защитные плетения.

В самом процессе я мало что понимала. Но тот факт, что наш мир постепенно может отвоевать себе украденную Хаосом территорию обратно, не мог не радовать.

А еще меня волновал вопрос, почему судья Атальгрин добровольно связался с Хаосом и даже стал носителем монстра. Это как же нужно было ненавидеть собственный мир и всех, кто живет в нем, чтобы добровольно открыть путь чудовищу, жаждущему всеобщей смерти?