Брюс Ли. Я никогда не сдамся

— Да, — ответил Вон Шунь Лян. — Зачем мне обманывать тебя? Не беспокойся о своей технике. Это драка, а не показное выступление. Когда ты приблизишься к нему, сделай шаг и бей по лицу. Неважно, куда конкретно ты попадешь. Постарайся сблизиться и атаковать. И оставайся спокоен.

Воодушевленный Брюс кивнул головой, показывая, что все понял. В это же время хронометрист возвестил о начале второго и последнего раунда.

Брюс стоял в центре крыши и ощущал хладнокровие, которого ему так не хватало в первом раунде. Он сделал движение, будто собирается атаковать Чуна, вынудив того отпрыгнуть назад. Брюс ухмыльнулся. Он повторил свой маневр еще раз, вновь заставив соперника отскочить. Усмехнулся. Когда Брюс в третий раз сделал обманное движение, Чун отступил назад всего на полшага, выбросив правый кулак. Увидев, что соперник потерял равновесие, Брюс воспользовался возможностью и быстро рванул в атаку. Удар левой обрушился на лицо Чуна. Брюс сделал еще один шаг вперед и ударил с правой так сильно, что несколько вставных зубов Чуна разлетелись по крыше. Кровь хлынула изо рта Чуна, его ноги подкосились, и он рухнул назад. Брюс, крича, продолжил наносить град ударов в лицо соперника. Наконец, Чун упал рядом с баком для воды. Друзья выбежали вперед, чтобы остановить бой. Несколько подбежали к Вону с вопросом, почему он не прекратил это раньше. Брюс был вне себя от радости. Он поднял руки вверх в победном приветствии.

Вернувшись домой с подбитым глазом и опухшей губой, Брюс спрятался из страха перед отцом. Один из слуг принес ему сваренное вкрутую яйцо, которое должно было уменьшить синяк. Когда его младший брат, Роберт, спросил, ранен ли он, Брюс бахвалился: «Это всего лишь царапины! Ты бы видел другого парня — я отправил в полет несколько зубов!» В своем дневнике Брюс писал: «Против китайца — ученика Лун Чи Чуэня (4 года тренировок). Результат: победа (соперник потерял сознание, у него выбиты зубы, но у меня подбит глаз)».

Брюс не смог долго скрывать свой глаз от родителей. Когда отец узнал, он взорвался. Он проклинал своего сына за то, что тот позорит семью и тратит свою жизнь на то, что машет кулаками. Фиби вспоминает: «Я помню очень ясно, как Брюс ответил отцу: „Я не силен в учебе, но хорош в драке. Я буду драться, чтобы сделать себе имя“».

Брюс сделал еще один шаг вперед и ударил с правой так сильно, что несколько вставных зубов Чуна разлетелись по крыше.

Подробности боя быстро добрались и до Ип Мана, реакция которого сильно отличалась от отца Брюса. Он отвел в сторону Вон Шунь Ляна, чтобы похвалить его. «Если однажды Брюс добьется чего-то в боевых искусствах, это случится благодаря тому, что ты не позволил ему сдаться после первого раунда».

Уверенность и боевой дух Брюса возросли, подпитанные триумфом. Он стал еще больше одержим изучением вин-чунь. «Та схватка научила его, что успех не приходит сам по себе, для этого нужно тренироваться и сражаться, — говорит Вон Шунь Лян. — Каждый день он практиковал боксирование, боковые удары, работал с деревянным манекеном и так далее. Когда он заканчивал со всеми упражнениями, он садился и сосредотачивал свои мысли на том, что он сделал. Таким образом он тренировался очень долго».

Когда навыки Брюса в вин-чунь стали лучше, он взял на себя роль учителя для группы своих последователей в школе Святого Франциска Ксаверия. Он отрабатывал свои движения на детской площадке и инструктировал заинтересованных одноклассников на перемене. Поскольку Брюса дважды оставляли на второй год в «Ла Саль», он был на два года старше большинства своих одноклассников. Они смотрели на него как на «большого брата». Рольф Клауниццер, младший брат которого был одноклассником Брюса, говорит: «Любимый трюк Брюса выглядел следующим образом: он стоял на одной ноге, а второй парировал удары „нападавших“, поворачиваясь при необходимости. Его скорость, маневренность и контроль были на таком высоком уровне, что к нему невозможно было подступиться, при этом не получив удара ногой».

Эти занятия на перемене были замечены спортивным руководителем школы, братом Эдвардом — немецким миссионером и в прошлом профессиональным боксером. «Когда он поступил в нашу школу, я сразу понял, что он боец, — говорит брат Эдвард. — Его мать приходила сюда довольно часто. Она хотела, чтобы мы позаботились о мальчике». Брат Эдвард взял Брюса под свое крыло и побудил его присоединиться к недавно сформированной в школе команде по боксу. Он пригласил Брюса надеть боксерские перчатки для дружеского спарринга. Владеющий техникой вин-чунь Брюс мог постоять за себя. «Однажды было объявлено о проведении чемпионата по боксу между школами, — рассказывает Хокинс. — За мной и Брюсом тянулась репутация самых непослушных, поэтому брат Эдвард предложил нам участвовать в соревновании».