Брюсов

Брюсов неоднократно давал в «Русской мысли» заметки о моих стихах. Общий тон этих рецензий был более чем благожелательный, и потому, когда появилась его заметка о моей «Златолире», явно, на мой взгляд, несправедливая и недобрая, я, откровенно говоря, очень обиделся и написал ему — нашумевшую в свое время — отповедь в стихах, так больно задевшую его, как это видно из его примечания к большой статье о моем творчестве, написанной специально для сборника Пашуканиса «Критика о творчестве Игоря Северянина». Конечно, теперь, спустя чуть ли не 13 лет, когда охладился пыл момента, я вижу, что я несколько погорячился, но в ту пору я не мог поступить иначе, больше всего опасаясь, что мое молчание могло бы быть истолковано как боязнь перед «авторитетом», что для меня, дерзкого в то время «новатора», как называла меня тогда некоторая часть отечественной критики, было бы Чрезвычайно неудобно… Несомненно, некоторую <роль> [203]в возникновении моего «бунтарского» стихотворения еще сыграла одна довольно известная – увы, только в те годы — актриса, хорошо знавшая Брюсова и предупредившая меня не доверять всем его восторгам и комплиментам. «Берегитесь этого человека, — говорила она, — он жесток, бессердечен, завистлив и никогда ничего не делает без причины, без предвзятости, и если он теперь хвалит вас и всячески обхаживает вокруг, это значит, ему так почему-то нужно и выгодно. Когда же для него в вас минет надобность, он начнет со спокойной совестью всячески вредить вам и никогда не простит вам вашего таланта. Он бросит вас, как надоевшую женщину».

И так как я совершенно не знал Брюсова как человека и вдобавок был целиком под чарами говорившей, я и припомнил ее слова, сказанные мне приблизительно за год до моего с Брюсовым конфликта. В результате — стихи, в которых я открыто обвинял Валерия Яковлевича в зависти. Статья, написанная Брюсовым для сборника Пашуканиса, несмотря на все ее кажущееся беспристрастие и из ряда вон выходившие похвалы, — что же, тем тоньше она, — носит в себе следы глубочайшей, неумело скрытой обиды, и вся она создана под знаком ее (Северянин И. С. 460).

ПОЭЗА ДЛЯ БРЮСОВА

Вы, чьи стихи как бронзольвы,
Вы поступаете бесславно.
Валерий Яковлевич! Вы –
Завистник, выраженный явно.

Всегда нас разделяла грань:

Мы с вами оба гениальцы,
Но разных толков. Ваша брань –
Уже не львы, а просто зайцы…

Различны данные у нас:

Я – вдохновенностью экватор,
И я осоловил Парнас,
Вы – бронзовый версификатор!

И свой у каждого подход

Все к тем же темам мирозданья,
У каждого свой взгляд, свой взлёт,
Свои мечты, свои заданья.

Вы – терпеливый эрудит,

И Ваше свойство – всеанализ.
Я – самоучка-интуит, –
Мне непонятна Ваша зависть!

Но чем же, как не ею, чем

Я объясню нападки Ваши
На скудость тем, моих-то тем!
На лейт-мотивность, мая краше!

Не отвечаю никому:

Достойных нет. Но Вам отвечу,
Я вам отвечу потому,
Что верю в нашу снова встречу.

Я исто смел. Я исто прям.

Вас ненавидят много трусов.
Но я люблю Вас: вот я Вам
И говорю, Валерий Брюсов.

Не вы ль приветили меня

В те дни, когда еще бутылки
Журчали, весело звеня,
Как Фофанов приветил пылкий?

Я Вам признателен всегда,

Но зависть Вашу не приемлю…
Прояснись, каждая звезда,
Ты, озаряющая землю!

1915 г. Январь

(Северянин И. Victoria Regia. М., 1915. С. 111, 112).