Брюсов

Есть слух, что Брокгауз — Ефрон хотят печатать новым изданием первые тома своего Словаря. Если бы это состоялось, я очень хотел бы написать статью о Агриппе Неттесгеймском. Полагаю, я единственный в России человек, читавший его сочинения в подлиннике (Письмо С. А. Венгерову от 3 июля 1909 года // Степанов Н. С. 335).

АГРИППА НЕТТЕСГЕЙМСКИЙ. ЗНАМЕНИТЫЙ АВАНТЮРИСТ XVI в. Критико-биографический очерк Жозефа Орсье. Перевод Брониславы Рунт. Под редакцией, введением и примечаниями Валерия Брюсова. С приложением трех статей редактора: «Оклеветанный ученый», «Легенда об Агриппе» и «Сочинения Агриппы и источники его биографии». М.: Мусагет, 1913.

Потомство оклеветало Агриппу. Из всех его сочинений оно запомнило лишь одно, трактат «О сокровенной философии», которому он сам не придавал большого значения. Народная молва сделала из Агриппы чернокнижника, мага и связала с его именем множество фантастических легенд, одну другой нелепей. Ученые, изучая знаменательную эпоху немецкого Возрождения, как-то сторонятся Агриппы, так как он не принадлежал непосредственно ни к одному из кружков гуманистов. Его образ до сих пор не получил надлежащей оценки, и до сих пор он не занял в истории просвещения того места, на какое имеет право. <…>

Бесспорно, личность Агриппы, его сочинения, его взгляды заслуживают внимания историков культуры и историков философии. Но долгое время личность Агриппы оставалась не освещенной наукой: историки, как бы унаследовав враж­ду гуманистов к «чернокнижнику», проходили мимо его характерной и далеко не заурядной личности. <…>

Биографический очерк, предлагаемый теперь в переводе вниманию читателей и принадлежащий перу молодого ученого Жозефа Орсье, не имеет притязания исполнить эту работу. Он почти исключительно основан на сохранившейся переписке Агриппы, которую автор считает «истинной автобиографией» великого авантюриста, — хотя Ж. Орсье и привлек к исследованию некоторые архивные материалы. Но все же Орсье дает яркую и, при всей сжатости очерка, полную картину жизни Агриппы, попутно разъясняя многие темные пункты его биографии. Для русского читателя издаваемая книжка окажется единственным источником для знакомства с одним из значительнейших людей знаменательной эпохи: начала Реформации в Германии.

Мы сочли нужным дополнить биографический очерк Орсье несколькими примечаниями (которые помечены буквами В. Б. в отличие от примечаний Автора), присоединить к нему очерк о легендах, сложившихся вокруг имени Агриппы (которые Орсье обходит молчанием), и дать краткую библиографию сочинений самого Агриппы и об нем (Предисловие).

Я не знал произведений Брюсова, которые бы подняли меня. Для меня, пускай профана, его поэзия была без музыки, его проза — без живых людей. Другое дело — его научные комментарии к изданиям, его критические статьи, его исследования. Всегда умные, глубокие, с покоряющей логикой, формально безупречные. Где нужны были рассудочность, знание – он был на высоте придирчивых требований. Читать его было наслаждением даже тогда, когда он был явно тенденциозен, скальпировал противника или отдавался интеллектуальному гурманству (Боровой А.).

СТИХИ НЕЛЛИ. С посвящением Валерия Брюсова. М.: Скорпион, 1913 [193].

Чутью Брюсова, при участии которого увидел свет сборник <Стихи Нелли>, мы обязаны этой ярко талантливой книжкой стихов, также первым опытом автора, — ему же принадлежат и лучшие строки о ней. На нашем поэтическом небосклоне загорелась новая звездочка, свет которой не смешаешь с другими (Борисов Б. [Садовский Б. А.] Поэтессы // Утро России. 1913. 21 сент. № 218).

НЕЛЛИ

Твои стихи — не ровный ропот
Под ветром зашуршавших трав,
Не двух влюбленных робкий шепот,
Не детский смех в чаду забав.

В твоих стихах — печальный опыт

Страстей ненужных, ложных слав;
В них толп несчетных грозный топот,
В них запах сумрачных отрав!

На черном фоне ночи ранней

Встает костер любви, и дым,
Что миг, все гуще, все туманней

Ложится над стихом твоим.

И вот, как плеск волны прибрежной.
Последний вздох, вздох безнадежный!

(Стихи Нелли. С посвящением Валерия Брюсова. М., 1913. С. 7).