Брижит Бардо. Две жизни

Увидев, как в щель колеса вкатился маленький шарик, крупье объявил: «Quatorze» — «14», толпа совершенно обезумела.

Посреди воцарившегося в зале хаоса крупье сосчитал фишки и подтолкнул целую их кучку к Гюнтеру и Брижит.

И тогда Гюнтер снова выкрикнул: «Стоп!»

В третий раз из четырех его обсчитали, причем теперь недоставало около 40 тысяч франков.

Гюнтер в бешенстве потребовал, чтобы к ним вышел управляющий казино.

В ответ на его требование в зале появился солидный джентльмен в смокинге. Пробившись сквозь толпу, он поинтересовался у Гюнтера, чем тот недоволен.

Закс рявкнул:

— Это казино или бакалейная лавка?

Джентльмен в смокинге явно его не понял, и Гюнтер — а его французскому можно только позавидовать — прямым текстом объяснил ему, насколько он зол.

Управляющий попытался его успокоить.

Однако Гюнтер не желал давать им спуску.

— Почему этот парень ошибся три раза из четырех? Как это так, что каждый раз ошибка была в пользу казино, а не в мою, хотел бы я знать!

Перед Заксом уже скопилась целая гора фишек — где-то на 600–700 тысяч франков, и не дослушав искренних извинений управляющего, он потребовал, чтобы ему принесли корзину.

Два крупье тотчас протиснулись сквозь толпу с корзиной в руках. Гюнтер сгреб туда все свои фишки, а затем велел крупье отнести корзину к кассиру и занести выигрыш на его счет. После этого он встал и, взяв Брижит под руку, направился к выходу.

Как только они вышли, все казино разразилось аплодисментами.

«Это был невероятный спектакль, — вспоминает Серж Маркан. — Никто из нас до этого не видел ничего подобного. Компания подвыпивших пляжных бездельников, босиком — в том числе и Брижит Бардо — имеют наглость заявиться в игорное заведение, выигрывают 600 тысяч франков, устраивают головомойку бедняге-крупье, а затем управляющему, сгребают фишки в корзину и, даже не заглянув в кассу, всего через каких-то 23 минуты после того, как переступили порог казино, гордо удаляются восвояси».

На следующий день Гюнтер забрал свой выигрыш, отправился в ювелирный магазин и истратил все до последнего франка на подарок Брижит.

Он называл ее Бардо или «Маму». Она звала его «Закси» или «Планти» — прозвище, изобретенное ею от слова «plantigrade». Оно обозначает специфическую походку некоторых видов животных, например медведей, которые ступают на всю стопу.

Под конец этих первых сумасшедших недель Гюнтер взял ее с собой в Германию посмотреть его дом, устроив по этому случаю самый пышный фейерверк, какой только знала Бавария. После чего предложил: «Давай поженимся».

«Он ухаживал за мной, словно Джеймс Бонд, — рассказывает Брижит. — Он покорил меня той страстью, с какой он пытался завоевать меня».

«Я был влюблен в нее, — говорит Закс. — Я ухаживал за ней, словно какой-нибудь циркач».

Поскольку оба они пришли к одному и тому же выводу, что в Европе пожениться им никак не удастся, поскольку это выльется в очередное представление с участием прессы, Гюнтер предложил быстренько слетать в Лас-Вегас, где, как ему было известно, при желании можно пожениться в любое время дня и ночи и, главное, без всяких проволочек.

Ну а поскольку они были знакомы еще меньше месяца, Брижит заметила, что все действительно обойдется без проволочек, и дала согласие на Лас-Вегас. Беда заключалась в том, что в Лас-Вегасе у них не было никаких знакомых, и поэтому им не хотелось прилетать туда, имея при себе лишь одну надежду, что их уловка сработает.

Влюбленные сошлись на том, что им нужно разработать план. Брижит сказала, что попробует позвонить Пьеру Сэлинджеру. Гюнтер же был знаком с двумя сестрами Джона Кеннеди — Джин Смит и Пэт Лоуфорд — и через них знал Эдварда Кеннеди. Поэтому он позвонил Эдварду, и тот сказал, что будет счастлив взять на себя необходимые приготовления.

В качестве свадебного подарка Гюнтер заказал у Картье три одинаковых платиновых браслета, чтобы Брижит могла носить все три одновременно. Первый украшали 50 ярких красных рубинов, второй был усыпан 44 белыми бриллиантами. Третий сиял семью ослепительными голубыми сапфирами. Вместе они составляли трехцветный французский флаг.

Утром, в среду 13 июля 1966 года, когда Гюнтеру и Брижит до отъезда оставалось всего несколько часов, Закс выехал из своего дома на авеню Фош — кстати, его соседями по дому были князь Ренье и княгиня Грейс, — направляясь к Брижит на авеню Поль-Думер, чтобы кое-что для нее там оставить. Во избежание внимания со стороны прессы они намеревались ехать в Орли каждый в своей машине.

Им действительно, в первую очередь, хотелось избежать внимания газетчиков.

По правде говоря, рассказывает Гюнтер, они оба ужасно боялись, что кто-нибудь разнюхает об их планах, и тогда свадьба обернется очередным представлением на потребу публике.

Переговорив с Брижит, Закс спустился вниз и уже было собрался сесть в машину, когда заметил рекламный листок какого-то журнала, с которого на него глядела Бардо. Она стояла рядом с пантерой. Закс уставился на картинку, и в этот момент кто-то укусил его за ногу.