Бродячий цирк

Костя с Джагитом не спеша готовили какую-то конструкцию, похожую на широкий и прямой шест. Или на бревно, необычно прямое, скруглённое только с одной стороны, а с другой — плоское. Марин увещевающий голос слышался из повозки с животными — Борис с утра был не в настроении. Анна надувала воздушные шарики. Рядом с ней шипел похожий на одну из змеюк Джагита гелиевый насос. Предварительно написав на каждом шарике маркером о том, где можно найти цирк и в какое время будут представления, девушка привязывала их к ветвям деревьев, к подлокотникам и ножкам скамеек.

— Растащит малышня, — сказала она. — Реклама нам никогда не помешает.

— Не такой уж он и тяжёлый. Фу… Справился сам.

Я поставил ящик перед Анной и надулся от важности. Растопырил руки, как борцы в низкобюджетных боевиках со всегда вспотевшим Брюсом Ли.

Девушка пожала плечами, в то время как змея у её ног в очередной раз раздувала меха.

— Это же ящик с иллюзиями. Он всё время разного размера, и весить может тоже по-разному.

— Значит, там нет сабель?

— Конечно нет.

Я потянулся было к коробке, но Анна шлёпнула меня по руке.

— Придёт время, откроем. Иди вон лучше огороди сцену лентой. Что-то дети здесь подозрительно тихие. Не бегают, и шарики им побоку… Меня не оставляет ощущение, что в самый ответственный момент они ломанутся сюда все сразу.

Кроме того, что дети здесь были тихими, они были ещё и очень хорошо одеты. Не в смысле в пиджачки или что-то такое, просто их повседневная одежда была необыкновенно аккуратной. Водолазки с Waikiki или джинсовые курточки с подвёрнутыми один-к-одному рукавами, казалось, только сегодня утром выползли из-под утюга. Даже пятна грязи и пыль на коленках там, где надо, и достаточно, чтобы не хотелось пририсовать к их головам нимбы, а к тощим плечам — белые крылышки.

Я ёжился под их взглядами, будто бы под тенью пролетающих самолётов, готовых сбросить на голову бомбы. В конце концов не удержался и показал средний палец. Стало чуть полегче, правда только поначалу: теперь все мушки их глаз были нацелены только на меня одного.

Я честно растягивал блестящие ленточки в красно-белую косую полоску, наматывая их на столбы и деревья. Мимо проходил Костя, понаблюдал минуту за работой и сказал:

— Всё правильно. В таком идеальном городишке должны быть огораживающие ленточки. Вдруг чего.

И ушёл. У Анны упорхнул из рук и устремился в небо шар. Мне была видна часть надписи «БРОДЯ…..СЕЛЯ И…ПАНИИ». Я подумал, что это будет неплохая реклама на небесах.

Скоро с ограждением было закончено. Так же как и с подготовкой к вечернему выступлению. Животные понемногу привыкали к новой обстановке. Кошка Луша восседала на крыше автобуса, оглядывая свои владения. Если бы она умела читать, она бы возмутилась, почему на шариках не пишут и её имя тоже. Борис ворчал в своей клетке — до поры до времени его держали в секрете. Обезьянок выпустили побродить по газону на длинном поводке, и я испугался, как бы у присутствующей малышни не взорвались от них глаза, которые с каждой минутой становились всё больше и больше, а мартышки, словно назло, устроили импровизированное представление, гоняясь друг за другом по спинам лошадей. Артисты бездельничали. Даже Мара, казалось, уже не знала, чем заняться. Я не находил себе места.

— Брось, — сказала Анна, безошибочно определив причину моего беспокойства. — Без него же лучше. Пускай себе дурачится, если ему так хочется.

Как-то дружно мы решили, что с овощного салатика и яблок долго сыт не будешь, и так же дружно отправились искать ближайший магазин, оставив мага караулить пожитки и привязав на всякий случай Мышика. У пса, как и у Джагита, была слегка завивающаяся книзу бородка, и мы с Мариной долго, хотя и очень тихо, над ними потешались.

— Извини, Мышик, — сказал я, — но вдруг здесь есть жандармы. Вдруг здесь штрафуют за выгул собак в неположенном месте или что-нибудь в этом роде. Понимаешь?

Отговорки звучали довольно неубедительно, но я представил, как Мышик писает на идеальную пластиковую траву, и поёжился.

До темноты было ещё далеко, часы на башенке, украшающей площадь, показывали пять.

Весёлым шагом мы встряхивали безмятежный покой провинции, и незнакомая речь затихала, когда наша разношёрстная компания двигалась мимо. Открытый газетный киоск пленил меня знакомыми буквами, складывающимися в чужие слова. Я попытался выловить на язык одно из слов заголовка лежащей передо мной газеты, но слоги складывались в какую-то бессмыслицу. Засмеявшись над собой, я закашлялся, заметив продавца.

Тощий и похожий на жердину, он смущённо стоял передо мной, засунув руки в большой карман фартука по самые локти. На фартуке тоже были изображены газеты с теми же самыми знакомыми буквами, складывающимися в незнакомые слова, поэтому я принял его за часть прилавка.

— Es wird — die Neuheit gelesen, — поправил он. — Aber bei Ihnen die sehr gute Aussprache.

Я втянул голову в плечи и побежал догонять остальных.