Бродяга

На своей родной планете младшие дросы выполняли две функции: участвовали в размножении и защищали своих симбиозников — старших дросов от хищных зверей. Постепенно с развитием машинной цивилизации необходимость для старших дросов в чьей-либо защите отпала, они теперь могли постоять за себя с помощью техники. Однако из этого не следует, что младшие дросы совсем утратили свои боевые качества. Туловище цилиндрической формы, покрытое толстыми роговыми пластинами, длинные гибкие и цепкие руки, которые младшие дросы могли выбрасывать вперед с большой скоростью и хватать практически любого противника на расстоянии в два-три метра, где клыки и когти не могли причинить вреда, все это делало их серьезными противниками. Один их глаз располагался посредине верхней половины туловища, спрятанный в глубине роговых пластин. Угол зрения был невелик, но этот недостаток вполне компенсировался повышенной защищенностью. Единственными, пожалуй, уязвимыми местами являлись органы слуха и обоняния, располагавшиеся на вершине туловища, поскольку головы у них, собственно говоря, как таковой не имелось. В случае точного удара сверху дросу вполне могли быть доставлены определенные неприятности. Однако кто из диких животных умудрится это сделать? Правда, ноги с подошвами полукруглой формы, обращенными окружностями б стороны, тоже были на удивление тонки и нежны. Но при опасности дрос втягивал их в туловище и Превращался в почти идеальный бронированный бочонок. Передвигаться в таком положении он, разумеется, не мог, но попробуй его возьми. А в давние времена вокруг ног младшего дроса обвивался туловищем старший дрос и таким образом пережидал в безопасности любые неприятности: от ураганных ливней до нападений стаи кровожадных хищников. Как в танке.

Берд подошел к ближайшему дросу и толкнул его рукой.

— Уходи.

Тот не шелохнулся. Разные весовые категории. Берд ударил его по ногам, и когда дрос накренился от боли, снова толкнул его, на сей раз успешно. Дрос завалился на бок и покатился по земле.

К Берду со всех сторон двинулись взрослые дросы.

Он отбежал на самую большую утрамбованную площадку, где легче было передвигаться, и занял боевую стойку. Незваные гости, возможно, не хотели причинить ему серьезного вреда, но проучить явно желали. Круг сжимался. Следуя вековым боевым и охотничьим традициям, дросы действовали наверняка: когда противник будет обложен, как волк флажками, разом выскочат несколько пар рук и намертво прижмут его к земле. А там, может быть, его потом спеленают местными лианами и оставят лежать до тех пор, пока не придут соплеменники Берда и не освободят его, а может быть, Берда здорово потрепят и отпустят восвояси. Это уж какая фантазия дросам в головы придет.

Но он не стал дожидаться подобной бесславной развязки. Берд подскочил к ближайшему дросу и, поднырнув под выскочившую его левую руку, схватил ее, резким ударом по ногам опрокинул врага, молниеносно развернувшись, оглушил. Через мгновение он уже стоял спиной к поверженному противнику, готовый к новым поединкам.

Следующему дросу он позволил схватить себя за руки, и когда жилистые лапы крепко уцепились в его перчатки, Берд оттолкнулся от земли и обрушил на эти лапы одновременный удар двумя ногами. Дрос от неожиданности и боли взвизгнул и отпустил Берда. Что ему и требовалось. Та же подсечка, тот же удар по верхней части туловища. Остальные сообразили в чем дело и быстро окопались. Берда это только раззадорило. Он прошелся по «головам» неподвижных «жестяных бочонков», как звали их поселковые ребята, варьируя удары ногами и руками.

Молодые дросы семенили по полю, наступая друг другу на лапы. Берд отошел в сторону и подождал, когда придут в себя взрослые особи.

— Уходите, — сказал он им. — И не приходите сюда никогда.

Шесть здоровых полуторастокилограммовых «бочонков» постояли, поверещали и двинулись прочь.

Когда на следующий день в колледже появился секретарь мэрии, пришедший за ним, Берд понял, что вчерашнее небольшое приключение в тайне сохранить ему не удалось.

Его вызвали прямо с экзамена. Самое обидное заключалось в том, что билет, доставшийся Берду, содержал вопросы, ответы на которые он хорошо знал. И добрых полтора километра, расстояние до мэрии, где собрался срочный Конвент, он чисто по-детски переживал это. Но как оказалось, ему пришлось в этот день пережить не только это.

Судя по обращенным к нему лицам, сосредоточенным и хмурым, члены Конвента уже успели обсудить пикантную ситуацию, в которую по молодости и глупости втянул земную колонию Берд.

— Садись, — сказал ему мэр Стивен Райе и показал на стул.

Берд сел.

— Зачем ты это сделал, Берд? — Не выдержав молчания, первым спросил отец, который тоже находился здесь, в зале заседаний.

— Я ведь несколько раз предупреждал тебя — не трогай ни дросов, ни карпуджей, ни фолов. Зачем?

— А что же они? — Обиженно промямлил Берд. — Ходят где надо и где не надо, на нас совсем внимания не обращают, словно эта планета принадлежит всем, но только не землянам.