Бродяга

– Лентон, усилься и останови их, пока они не последовали сюда, – велела Зен, а потом движением руки приказала своему отряду рассредоточиться по трем ближайшим платформам.

Меня она поставила справа от входа.

Лентон, который, похоже, позабыл сегодня про свою раздражительность, коснулся моей руки и сразу же шагнул за врата, проскользнув мимо возвращающейся Мейн. Позади нее парили трое обмякших сетари. Все отступили, чтобы она могла пронести их через врата. Харал придержал ее за плечо, поскольку Мейн сама едва стояла на ногах.

Нанокостюмы хорошо защищают. Они устойчивы к уколам и порезам, умеют самовосстанавливаться, но все же уязвимы. А еще они не закрывают лица. У двух из трех сетари, которых принесла Мейн, на лицах имелись свежие порезы, глубокие и ровные. А третий выглядел так, словно кто-то с широким мелкозубым ртом пытался откусить ему голову, но до конца не преуспел. Я узнала Дален из седьмого, но не остальных.

– Кантан, усилься и приступай, – скомандовал Харал.

Кантан – высокий, довольно смуглый парень – коснулся моей спины, обошел кучку людей, пытавшихся хоть как-то помочь раненым, и решительно ступил в достигавший коленей туман. Лентон заключил пикировщиков в два огромных ледяных шара и бросил на землю, где твари так и остались лежать без движения. Чуть помедлив, он осмотрелся кругом, а потом шагнул обратно. Лентон весь вспотел и пошатывался при ходьбе, но ухитрялся держаться прямо и заговорил ровным голосом:

– Группа пикировщиков слева, быстро приближается. И вроде бы ходулочник вдалеке за Колонной.

– Дарм, усилься и разберись с пикировщиками, – приказал Харал. – И передай Кантану, чтобы возвращался, пока не рухнул. Намара, пойдешь следом?

Зен кивнула, когда фигуристая сетари шагнула через врата и повернула налево. У Кантана дар управлять ветром. Я видела бурное волнение, которое он вызвал в плотном тумане, устилавшем землю. Как и Кетзарен, ему требовалось время, чтобы сотворить что-то по-настоящему мощное. И все же он сумел создать вихрь, всасывающий туман, а уж потом послушно вернулся и теперь стоял, мотая головой и дрожа.

– Какое-то время повытягивает, – доложил Кантан, когда Зен дотронулась до моей руки. – Но из Колонны вытекает новый.

– Передохни, – сказал Харал, наблюдая за переходом Зен. – Может, позже у тебя получится сделать его помощнее. По крайней мере, он оттягивает часть эфира от врат. Дризен, будь готов усилиться. Каковы повреждения?

– Дален и Рот выкарабкаются, – ответила Нелс, главная врачевательница среди сетари. Она умудрилась стянуть с раненых почти всю униформу и теперь опрыскивала открытые участки, предположительно, жидкими бинтами. – Аммас в критическом состоянии, и ему становится хуже.

– Куан, Шерун, отнесите его на базу, – приказал Харал. – Дризен, проходи. Тенс, Чарн, готовьтесь принимать пострадавших.

Затруднения создавал не вес сетари, а их количество и расстояние. Во время тестов я уяснила, что гораздо сложнее поднять много маленьких предметов, нежели один большой. Зен, сильнейший телекинетик, подобрала сразу восьмерых и принялась быстро переправлять их через врата в протянутые руки двух девушек, обозначенных Харалом. Подошли остальные и отнесли пострадавших подальше от толпы у входа. Зен, спотыкаясь, вернулась на платформу и невнятно произнесла:

– Дарм вырубилась. Дризен отправился за ней. Один пикировщик по-прежнему летит сюда, других не видно.

– Кист, разберись с ним и сразу же возвращайся, – скомандовал Харал. – Мейн, как проходит восстановление?

Мейн, первая из побывавших за вратами телекинетиков, сидела на две платформы выше и была белее мела. Но когда Харал обратился к ней, встала, спустилась к вратам и мрачно ответила:

– Медленно.

– Когда вернется Кист, мы ненадолго прервемся, – обводя взглядом неподвижные фигуры, пообещал Харал.

Пока что им удалось вытащить меньше половины. Вернулся Дризен, неся с собой Дарм и еще троих сетари. Среди них оказалась Зи – у меня аж сердце от радости екнуло. Однако пребывание в тумане не прошло для спасателей бесследно. И хотя они вынесли всех сетари, которые находились поблизости, большинство членов первого, третьего и четвертого отрядов по-прежнему оставались там.

Все это время я не сводила глаз со светящегося тумана, вспоминая лунный дождь на Муине. Жидкий свет. Мне лунный дождь не причинил вреда, но он явно вредил сетари.

– Что эфир? – спросила я Зен по нашему каналу, так как она сидела с закрытыми глазами, да и менее занятой ее застать вряд ли удастся.

Она открыла глаза, но ответила все равно через интерфейс:

– Форма энергии. Иногда мы с ней сталкиваемся, но ни в одном отчете не упоминалось о столь высокой концентрации, кроме как у главных межпланетных врат, ведущих в глубокое пространство. Эфир их буквально окутывает, и нам приходится пользоваться транспортом, чтобы выжить при прохождении этих врат.

– Что он вам делает?