Бродяга (ЛП)

Но вскоре шорох гальки предупредил, что это не так, и повернув голову, я увидела ногу на камне за мной и руку в сетарской беспалой перчатке. Достаточно, чтобы понять: это Рууэл. Поразительно, что я узнаю его по рукам. Двигается он как кошка, наверняка нарочно пошумел, чтобы я не заорала и не сиганула с перепугу в озеро. Эх, представляю себе, какой эпичный переполох поднялся бы в лагере.

– Там что-нибудь есть дальше у озера? – спросил Рууэл.

Не нотация, которой я ждала, скорее предупреждение, что я слишком задумчиво смотрела на юг. Однако, в конце концов, кто я такая, чтобы пренебрегать случаем, который сам идет в руки?

– Покажу, если хочет, – сказала я, посмотрев ему в лицо. – Одна вещь, по которым скучаю.

У него появился слегка отсутствующий взгляд говорящего по интерфейсу, а потом он кивнул. Я сначала удивилась, а потом засомневалась, что смогу идти вдоль озера с Рууэлом и не думать все время о том, что иду вдоль озера с Рууэлом. Но получилось не совсем так. Я, конечно, прекрасно осознавала его близость, но утро выдалось замечательное, прохладное и свежее, а света едва хватало, чтобы разглядеть дорогу, поэтому пришлось сосредоточиться на том, как бы ногу не подвернуть.

Путь занял минут двадцать, и когда мы дошли до глубокого ручья, впадающего в озеро, примерно в трети пути к той реке, вдоль которой я когда-то брела, только-только наконец посветлело. Завидев ручей, я прошептала:

– Сейчас надо потише, – что, конечно, Рууэлу можно и не говорить.

Я остановилась у тех же камней, что и в прошлый раз – их легко заметить по пирамидке, которую я выстроила на самом высоком, – и жестом попросила Рууэла, мол, садись. К счастью, те, к кому я шла, были на месте: я сразу их увидела, показала ему и потом просто смотрела.

Это я буду помнить вечно, даже без записи. Рассвет, все ярче блестит вода, небо расцвечено нежными красками. Туман потихоньку рассеивается, начинают петь птицы. И выдры танцуют в ручье, вытаскивая крабиков с каменистого дна. Я только разочек взглянула на Рууэла, и хотя понятия не имею, понравилось ему или нет, по крайней мере, за выдрами он следил внимательно. Возможно, придумывал, как их лучше всего убивать.

А потом появилась «Литара» и все испортила. Наверное, для космического корабля она довольно тихая, но живность распугивает только так.

– Называются выдрами на Земле, – вставая, сказал я. – Какой диапазон передачи интерфейса, когда не на Таре?

– С передатчиками примерно в пять раз дальше, чем мы находимся. – Рууэл наблюдал, как «Литара» разворачивается над озером, готовясь садиться. – Без них сюда немного не достанет.

Мы не спеша пошли обратно, хотя, по-моему, «Литара» вернулась намного раньше, чем планировалось. Мне много что хотелось сказать, но я так и промолчала, а стоило нам вернуться в лагерь, Рууэл кивнул и исчез.

Космический корабль будит ото сна даже лучше вопящих землян, так что кругом было уже полно народу. Я сижу в зале для собраний, записываю все это и плотно завтракаю в ожидании, когда выяснится, в чем дело.

Стройка

«Литара» вернулась рано, чтобы испытать сконструированный исследователями поддельный «пропуск» на Муину. Так что снова платформа. Стоит кому-нибудь начать там ковыряться, появление ддоры обеспечено, но на этот раз ждать пришлось долго – наверное, далеко успела уйти. Инженеры уже начали недовольно коситься, будто я могла как-то повлиять на это чудище.

Интересно, кем она меня считает? Я ее слышу, и похоже, она «слышит» меня, когда я касаюсь платформы, но при этом знает, что я не с Муины, и, когда тарианцы-муинцы рядом, не слишком интересуется моей «речью». Когда ддора наконец появилась, дрон с поддельным пропуском ее смутил: она забеспокоилась и не знала, как к нему отнестись, но не сочла его угрозой. Она понимает, что с роботом что-то не то, но он кажется ей достаточно знакомым, чтобы на него не нападать. Все очень обрадовались, даже я – в стиле «я бы улыбалась, но голова раскалывается». Они по-прежнему осторожничают, но надеются, что теперь ддора не будет взрывать всю технику подряд и можно приводить новичков к платформе, не опасаясь, что она убьет их по пути. Для пробы они привезли с собой два самолетика-челнока: одному приделали «пропуск», другому – нет. Их поставили на вершины двух соседних холмов к востоку от города, дабы все могли насладиться зрелищем взрыва, если что.

Увы, на Тару (чуть не написала «домой» и ужасно расстроилась) все равно пока вернуться нельзя, придется торчать здесь как минимум до конца первоначально запланированного срока, хотя они, вероятно, не собираются ничего делать со мной во время лунного дождя. Я бы в принципе не возражала, но второй отряд заменили пятым.

Наверняка Каджал стабилен и не такой уж идиот, раз стал капитаном. То, что он козел и нас с Зен терпеть не может, не значит, будто он плохой сетари. Меня он по-прежнему «в упор не видит», что меня вполне устраивает и в здешней толпе не слишком заметно.