Бродяга (ЛП)

Сейчас я снова в своей коробке, жду дальнейших опытов. И больше всего обеспокоена невозможностью открыть дверь.

Понедельник, 21 января

Жива, все еще жива

Остаток дня переводила песни для Ненны. С языком у меня все лучше. Грамматика ужасна, и пришлось написать целую кучу пояснений, чтобы хоть как-то растолковать половину понятий, но это показало, насколько я продвинулась в способности общаться. Помогли беседы с первым отрядом между экспериментами. Отправляя тексты, гордилась собой безмерно, и плевать, что вышло не очень. А затем меня вновь вызвали для опытов.

Все то же самое, только теперь устанавливали пределы усиления. То есть, сначала два, а потом три сетари прикасались ко мне одновременно, чтобы понять, на скольких людей я могу подействовать за раз.

И тут я грохнулась. Никогда не страдала частыми обмороками. Или эпилепсией. До попадания на эту планету у меня не было ни единого приступа. До сих пор они сомневались, подвергаюсь ли я физическому напряжению, когда кого-нибудь «усиливаю». Что ж, ответ найден.

Теперь они больше беспокоятся, чтобы я не померла. В смысле, серые костюмы и те, кто отдает приказы по интерфейсу. Последних я совсем не вижу, только первый отряд и серых.

Ребята из первого очень расстроились. Когда я очухалась, Зи с Мейзом пришли ко мне в палату, и мы друг перед другом извинились за то, в чем не виноваты. Сами эксперименты их, кажется, не смущают, они просто считают, что должны были каким-то образом предугадать и предотвратить произошедшее.

Смена деятельности

Впервые после несчастного случая с Ненной меня навестил са Лентс. Он никак не выказал укора, но все равно было очень неудобно. «Сегодня» никаких экспериментов, только разговоры с са Лентсом – пытаюсь изложить историю Земли.

Режим сна у меня совсем сбился. Нормальных дня и ночи нет, люди, с которыми я работаю, кажется, все в разных сменах, и все это жутко запутывает. Их завтрак – это мой обед, и так далее.

Вторник, 22 января

Зен

Сегодня меня приставили к девушке по имени Зен. Она из двенадцатого отряда, еще один телекинетик. Невысокая, очень серьезная; тонкие светло-каштановые волосы (короткие, пушистые) и симпатичные золотисто-карие глаза.

Дальнейшие эксперименты пока приостановлены, потому как «они» считают, что я слишком истощена. Полуголодное существование на Муине, затем сильная простуда, сломанная ключица и все мои плохие реакции. С момента спасения я регулярно питаюсь и практически ничего не делаю, но веса много не набрала и не могу похвастаться хорошим состоянием. Они хотят, чтобы я выздоровела, и пока ограничат эксперименты одним только телекинезом Зен. У нее единственный парапсихический талант, второстепенных нет вообще.

Кроме того, она будет меня учить какому-то там дзюдо. Я такими вещами не особо увлекаюсь. Бить людей просто… не мое. Они хотят посмотреть, как на Зен повлияет длительное воздействие, и заодно немного повысить мои шансы на выживание на случай, если вдруг решат, что хорошо бы использовать меня в сражении. Для этих людей я и впрямь потенциальное оружие.

Трудно сказать, что обо всем этом думает сама Зен. Мама называет таких, как она, «безупрррречно правильными». И хотя из нее всю жизнь лепили невероятно эффективного борца с монстрами, Зен вела себя так, словно учить неуклюжего новичка шагать взад-вперед снова и снова – самое обычное дело. А ведь ей, наверное, чертовски скучно.

Однако когда я ее усиливала, глаза Зен все же чуть расширились. Она и так намного сильнее Мейза, а со мной может поднять все блоки разом.

Среда, 23 января

Лабораторная крыса номер один

Весь день провела в медицинской лаборатории. Одно обследование за другим. Иста Треммар, хоть и вежливая, все же имеет склонность оставлять меня на целый час на смотровом столе, пока они обо мне беседуют. Если б не мои интерфейсовские уроки для малышни, сошла бы с ума от скуки.

Возможно, именно этим Зен и занимается во время наших тренировок: абстрагируется и читает почту. На мои вопросы она отвечает максимально кратко и сама никогда ничего не спрашивает. Как же сейчас не хватает болтовни Ненны… Не хватает ее отношения ко мне – как к личности, а не только как к увлекательной диковинке.

Вернувшись в свою коробку, нарисовала на всей одежде крысу и написала под ней «Лабораторная крыса номер один». Эдакий маленький логотип моей официальной должности в этом мире.

Сегодня особенно скучаю по Алиссе. Мы знакомы всего несколько лет, но лишь с ней я могла поделиться своими мыслями. И раньше не осознавала, насколько это для меня важно.

Четверг, 24 января

Корректирую настрой

Удивительно, насколько эмблемка лабораторной крысы улучшает настроение. Утренняя тренировка с Зен прошла хорошо. Чувство, будто я беспомощно выполняю приказы, уменьшилось, и теперь я… ну, выполняю приказы и разгуливаю с ироничным комментарием на этот счет.