Бродяга (ЛП)

Хазен – хрупкая, похожая на птичку девочка с коротко стрижеными черными волосами, потрясающими карими глазами и кожей темнее, чем у большинства жителей Тары. Она встала рядом с люком, который открывался только в другую часть тренировочного зала, и сначала продемонстрировала свою текущую силу. Ее основной талант – электричество, и Хазен выпустила в цель толстую молнию. Мишень стояла где-то на трети длины зала. Результат сильно отличался от световых лучей Лона, больше напоминающих выстрелы, и походил скорее на настоящую молнию, растянувшуюся до самой цели. После удара Хазен тяжело дышала, в воздухе завис острый запах озона, и если б не униформа, волоски на моих руках точно бы встали дыбом. Мишень издала глухой звук, и сквозь толстое искажающее смотровое окно я увидела, как на металлической стенке вспыхивают мелкие искорки. В моих глазах еще долго плясало их остаточное изображение.

– А теперь с усилением, – раздался голос Канато, все замерли, и Хазен дотронулась пальцами до моего запястья.

Первый отряд решил, что лучше, если сам сетари инициирует контакт с усилением, потому что так меньше интервал, плюс у них реакция гораздо лучше, чем у меня. Я вздохнула с облегчением – восьмой отряд осознал, что для усиления достаточно лишь легкого касания.

Полагаю, Хазен целилась в ту же точку. Сложно сказать наверняка, поскольку вместо молнии с ее руки сорвался огромный белый шар, заискрился, зашипел и медленно поплыл от нас. Шум и запах были невообразимыми; я отвернулась и закрыла уши, но все равно чувствовала вибрацию каждой вспышки. К счастью, это продлилось недолго и погасло в ошеломленном молчании.

Канато не смог сдержать свою реакцию, которая безумно напоминала «Обалдеть!» Джулса, когда тот сталкивался с чем-то реально крутым и неожиданным. Наверное, остальные подумали то же самое. Проморгавшись, он сказал:

– Думаю, в следующий раз мы установим цель в конце комнаты. Побочные эффекты?

Я пожала плечами, Хазен медленно покачала головой. Она выглядела слишком маленькой и хрупкой, чтобы натворить таких дел.

– Что ж, тогда повторная проверка, цель в конце зала. Так мы увидим, будет ли схожий результат.

Результат оказался схож. Я привычно странно влияла на способности восьмого отряда, но искажение по-прежнему оставалось стабильным. К счастью, большинство могло похвастаться только тремя-четырьмя талантами, и все же я вымоталась к тому моменту, когда Канато объявил перерыв и отправил меня на обязательный после тестов медосмотр. Врачи не смогли решить, то ли я чувствую себя измочаленной под влиянием усиления, то ли просто голодна и устала. Восьмой отряд выглядел совершенно выдохшимся после разрушения всего и вся, так что в сравнении с ними я еще легко отделалась. Днем я вздремнула и проспала свою пробежку (ой, беда-беда).

И хотя восьмой отряд ближе мне по возрасту, если будет право выбора, я с бльшим удовольствием останусь с первым. Знаю, восьмой просто ошалел от волнения и все такое, но Канато единственный, кто сказал мне хоть слово за всю тренировку. Они не вели себя умышленно грубо, наверное, просто не определились, как я вписываюсь в их жестко структурированный мир. Словно им не дали разрешения на неформальное общение.

Хотя меня это не заботит. Было так забавно наблюдать за их восторгом и тщательными попытками его скрыть.

Вторник, 19 февраля

Маршрут Мейза

На самом деле «Маршрут тсеннеля», но «тсеннель» – значит «лабиринт», что по-английски звучит как «мейз». Я все-таки нашла настоящий словарь в дополнение к установленному в мою голову примитивному, и теперь просматриваю его в поисках нормальных определений и делаю примечания для перевода.

Завтрак прошел в компании Мейза, Зи, Мары и Лона. Болтали о сегодняшнем задании. Разумеется, Лон посчитал очень забавным мой рассказ о том, что в английском «мейз» – это «лабиринт» или «кукуруза» в зависимости от произношения, хотя было непросто описать кукурузу, кроме как «желтый овощ». Или злак? С местными грамматическими сложностями я до сих пор не уверена, как правильно – «Мейз» или «Мейс». У них везде эти «с», но используют их чаще всего в начале слова. А еще ужасно много «ц» и «тс» и неимоверное количество «з» там, где я ожидаю «с». Например, когда они называют меня «Касзандра».

В любом случае, лабиринтный маршрут считается довольно сложным за счет размера и необходимости вести ближний бой, а еще потому, что время от времени там встречаются новые виды ионотов. Лон упоминал, что те пространства, в которых мы работали в течение недели, были достаточно незамысловаты, а теперь они собираются испытать меня в местах «жутких и сбивающих с толку». И то, как он об этом говорил, заставило меня задуматься: а вдруг пространства – это не воспоминания, а ночные кошмары планет?

– Какие маршруты самый трудный? – спросила я, пока мы шли к назначенному шлюзу.