Бродяга, Плутовка и Аристократ

— Я не понимаю, — в недоумении высказался Гриша. — Миропорядок устроили великие люди прошлого. Это закон, которому нужно следовать. Так сказал пророк Григорий, так сказали его сподвижники. Стены, классовая система — всё это непреложные истины.

Гриша совершенно не предполагал услышать такие слова, слова что так сильно противоречат всему его мировоззрению.

— Милый, — ласково обратилась Роза. — Пророк тоже человек, он мог ошибиться. Он не мог достичь истины, человеку она просто не дана.

«Если не дана человеку, то кому же?». Этот вопрос сам собой всплыл в его в голове. «Ведь, кроме человека, нет никого, кто мог бы знать истину».

— Ты ребёнок и видишь этот мир неполноценно. Я понимаю, тебе тяжело это принять, но я хочу уберечь тебя от этого человека. Он злой… плохой, — добавила, подумав.

— Злой? Плохой? — эти слова вызвали ступор у мальчишки. — То есть бесполезный? — уточнил он.

— Злой в отношении человека значит немного другое, — она замялась, пытаясь подобрать определение. — Плохой — это тот, кто совершает злые поступки, причиняет людям боль.

— Злые?! — ещё больше вопрошал он.

Этих понятий ему было не осознать, мораль общества в котором он вырос никогда не использовала выражения «плохой или хороший человек/поступок». Помимо этого, категории «добра» и «зла» также были изменены и практически изъяты из повседневной речи. Поэтому сейчас мальчик находился в вакууме, ему было невдомёк, почему мама говорит вещи, не соотносящиеся с той действительностью, где он живёт.

— Прости. Я никогда прежде не говорила с тобой так, старалась избегать этих тем. Просто пойми, что Кол Галланду не стоит доверять. Он хочет использовать тебя ради своих целей, использовать твои невероятные способности. Ты меня услышал? — нежным голосом удостоверилась Роза.

— Да, мама, — неуверенно ответил он. — Можно я пойду? Ребята, наверное, уже потеряли.

— Конечно.

— И ещё. Мама, я не хочу уходить из приюта, — добавил, закрывая дверь.

Гриша вышел из комнаты в тревожном состоянии. Он старался обмозговать всё, что сказала Роза. Но никак не мог, противоречия лезли из всех щелей.

«Плохой — это тот, кто совершает злые поступки, причиняет людям боль, — размышлял Дангель. — Злой значит гневный, яростный и в этом духе… это выражение отрицательных эмоции. То есть поступки, которые сделал человек на подобных эмоциях — это плохие поступки. Однако. Как можно расценивать поступок через эмоции, а не через полезность или бесполезность? Если делать так, то поступки станут слишком субъективными, и их нельзя будет оценить умом. Они станут лишь восприятием человека событий… По такой логике, когда мне делают что-то неприятное, причиняют ту же боль, то человек автоматически становится злым. Но ведь нужно понимать состояние человека, его мотивацию, намерения и те последствия, что будут после. Ведь и Нейт получается злой… Он много бед на меня накликал. Но это не так. Он сострадательный и отзывчивый. Выходит, «плохой» — это временное состояние. Человек такой в тот момент, когда совершил нечто плохое… а если это временное, то как можно сказать наверняка, каков человек? Только если это происходит на регулярной основе. Но может ли человек быть всегда «плохим»? И выходит, что антоним «плохому» будет «хороший»? То есть люди делятся на хороших и плохих? Но все поступки на чувственном уровне понимаются субъективно… мы ведь не видим всей картины. В таком случае и воровство — это плохо… но воруют по разным причинам. Тогда получается воровство от голода и воровство по желанию разбогатеть это одно и то же, это плохо. А это не так. Воровство из голода вполне понятно и полезно для себя и тех, ради кого воруешь, чтобы накормить. Я не понимаю… нужно ведь проанализировать у кого украл, сколько и зачем. Соотнести бесполезность с полезностью… как можно сказать однозначно, что что-то плохое? Незаконное и бесполезное звучат куда логичнее и понятнее».

— ААА! — крикнул он, вороша голову. — НЕ ПОНИМАЮ!!

— Ты чего кричишь!! — выдала Лотти. — ИСПУГАЛ!

— Прости-прости… просто голова кипит.

— Будешь так орать, детей перепугаешь, — поучительным тоном проговорила она.

Гриша виновато кивнул.

Роза вслед за Дангелем покинула библиотеку и поднялась в свой кабинет. Там её поджидала Эли.

— Настоятельница, кто это был? — спросила нянька, стоя у двери.

— Ах… это уже неважно, Элизабет.

Она вошла внутрь, минуя Диш.

— Зачем он приходил? — продолжила настаивать она.

— Хочет усыновить Гришу.

— Он не выглядит благонадежным, пусть и аристократ. Беспокойно мне. Вы же не позволите ему забрать от нас ещё и Гришу? Так ведь?

— Это не в моей власти, — резко ответила Роза. — Мальчик должен сам решить.

— Но за Нейта… за Нейта ты решила сама.

Эли возмутилась такому лицемерию со стороны настоятельницы. В такие моменты её речь сама собой менялась на «тыкающую».

— Диш, — отреагировала Роза грозным тоном. — Я поняла свою ошибку в отношении Нейтана. Я не могу выбирать за детей. Но сделанного не воротишь… Пусть хоть Гриша сам выберет.