Бродяги Севера (сборник)

– Нет, не то. Мы не поедем через Баррен. Мы отправимся отсюда прямо на Медную реку за отцом Селии, Армином, и ты будешь нас сопровождать. И выслушай меня, Блэк, выслушай как можно внимательнее! Возможно, что за нами погонятся твои сообщники! Если это случится, то я хотел бы, чтобы ты приготовился к тому, что первый мой выстрел будет в тебя. Кажется, я ясно выражаюсь? Поэтому разъясни сейчас вот этому самому пучеглазому язычнику со связанными руками, чтобы он предупреждал об этом здесь каждого эскимоса, который явится после нас, да предупреждал бы как следует. А теперь живее! Поворачивайся! Я ведь не шучу!

Глава XXI К Медной реке

По глазам Филиппа Блэк понял, что имеет перед собой своего ровню. И даже более. Целую минуту он что-то объяснял эскимосу, и Филипп догадывался, что он давал ему определенные наставления, как ему поступать в случае, если появятся эскимосы, которых он ожидал.

Затем Филипп заторопил Блэка к саням и упряжке. Сани оказались нагруженными оленьим мясом, которого было на них около двадцати пяти пудов, и, выбросив его более трех четвертей, Филипп усадил на них поудобнее Селию и обратил все свое внимание на Блэка. Он вновь перевязал пленника так, что тот мог свободно действовать одной только левой рукой, и то только до локтя, затем взял у эскимоса плеть и передал ее Блэку.

– А теперь погоняй! – приказал он. – Прямо к Медной реке и самым кратчайшим путем. Это столько же для моего блага, сколько и для твоего. Если я хоть что-нибудь замечу не то, то уложу тебя на месте.

– Какой же ты болван! – огрызнулся Блэк. – Ах, какой неотесанный болван!

– А ты не разговаривай и погоняй!

Блэк сердито крикнул на собак по-эскимосски и взмахнул кнутом. Лежавшие собаки вскочили на ноги и при следующей команде уже помчались в путь.

Оставшийся эскимос смотрел им вслед удивленными глазами. Селия сидела, крепко держа в руках винтовку. Ведь сам Филипп дал ей это оружие, и она понимала всю серьезность положения и ни на минуту не спускала глаз со спины бежавшего перед ней Блэка. Рядом с ней бежал Филипп, и она то и дело краснела, видя, какое обожание светилось у него на лице.

– Блэк прав, – тихо сказал он ей голосом, в котором слышалось благоговение. – Я действительно дурак. Я дурак потому, что рискую тобой, дорогая моя. Отправившись отсюда сразу домой, к себе в Черчилл, я мог бы сделать тебя своей навсегда. Ты даже и представить себе не можешь, какую кашу мы сейчас завариваем, что отправляемся к твоему отцу. Или, быть может, представляешь?

Она улыбнулась.

– И, может быть, мы едем туда только для того, чтобы убедиться, что его уже нет в живых, – продолжал он. – Но жив он или мертв, теперь все зависит от Блэка, и ты должна помочь мне за ним следить.

Он изобразил ей жестами, какие она должна была принять меры предосторожности, и указал ей на Блэка и на винтовку.

Они ехали на северо-запад. Было очевидно, что Блэк не схитрил и взял правильное направление, и Филиппу стало казаться, что они долго не задержатся в пути и скоро доберутся до Медной реки. Вот только бы им поскорее до нее доехать! Раз они окажутся на ледяной поверхности этой реки, впадающей в Ледовитый океан, то им уже нечего будет бояться немедленной опасности из засады. Блэк, очевидно, тоже хорошо понимал это. Если бы у него уже созрел в голове готовый план бегства, то он должен был бы осуществить его именно только до реки.

В тех местах, где лес разрежался и сквозь него начинали виднеться пустыни Баррена, Филипп бежал рядом с Селией, но когда он сгущался и можно было подозревать, что впереди могла угрожать засада, он подбегал к Блэку и направлял на него револьвер. В такие минуты Селия зорко смотрела назад. С высоты своих саней она обыскивала глазами каждый кустик, каждую поросль справа и слева, и когда Филипп бежал рядом с ней или отставал, то она просматривала расстояние впереди Блэка, по крайней мере, на ружейный выстрел. Почти три четверти часа они ехали так по единственному оставленному кем-то следу, когда вдруг Блэк что-то скомандовал, отчего собаки сразу остановились. Они находились в это время на самой вершине гребня, с которого виднелся на противоположной стороне снежной пустыни, на расстоянии около трети мили от них, темный еловый лесок. Блэк указал им прямо на этот лесок. Из него густым столбом поднимался кверху смолистый дым.

– Теперь дело ваше, – холодно обратился он к Филиппу. – Мы должны будем проезжать как раз через тот лес, а ведь ты сам видишь, что там горит сейчас костер. Вероятно, там теперь человек двадцать делят между собой убитого карибу. Когда мы будем проезжать мимо них, то они непременно увидят нас или же их собаки почуют нас – и тогда уж не ждите от них пощады. Я не желаю, чтобы вы размозжили мне голову, и потому прямо вас предупреждаю.

Филиппу не понравился тот огонек, который сверкнул вдруг в самой глубине его глаз. Блэк был не из пугливого десятка, и потому ему показалось странным, что он так искренне предостерегал, и притом своего же врага.

Он подошел к Филиппу на шаг поближе и сказал еще более тихим голосом: