Бродяжка

Но плакать она не станет…

* * *

Малой привстал, выслушав торопливо говорившего Юрия, который огорошил, сообщив, что тачка его вчера вечером засветилась возле дома, где произошло ограбление. Якобы какой-то бдительный старичок, живущий напротив квартиры Самохиных, в глазок видел, как дочка Ирины с каким-то молодым человеком вскрывали дверной замок. Не теряя времени даром, законопослушный гражданин спустился во двор и записал номера черного джипа, но звонить в полицию сразу поостерёгся.

Мол, мало ли, с кем водит дружбу эта девица, не ровен час, и пулю между глаз схлопотать.

— В общем, Тим, тебе надо сюда подъехать. Сам понимаешь… — вздохнул майор Слепцов, — пока об этом свидетеле знаю только я. Но девчонку загребли, она тут, в камере. И маманя её орет на весь участок, хрен заткнешь.

Тимофей почувствовал бешенство. В это время он вел переговоры с возможным партнером, который предложил объединить сеть казино и расширить бизнес до нескольких игральных точек, но, услышав, что на Златку свалилась очередная напасть, решительно поднялся с кресла.

Антон вопросительно вскинул брови, подавшись вперед.

— В чем дело?

Тим дотянулся до пачки сигарет, сунул в карман джинсов. Взглянул на Белова, и хмуро обронил:

— У меня напряги возникли, надо отъехать. Щас позову Геныча, договоритесь с ним, он в теме.

Молодой человек понимающе кивнул, проводив хозяина кабинета глазами, и откинулся на спинку дивана в ожидании прихода Генки.

Малой быстро прошел через бар, и, как предполагал, застал друга у карточного стола. Игра шла полным ходом, Генка, довольно потирая руки, кинул последние козыри, и сорвал огромный куш.

Увидев Тима, вскочил, и показал мужчинам за столом неприличный жест.

— Гульнём сегодня, Тимоха? Как я их уделал, а?!

— Сворачивайся, дело есть, — жестом подозвав его к себе, сообщил Малой. — мне надо смотаться кое-куда, порешай с Белым. Он пацан толковый, проверенный. Как договаривались, понял?

— Да не вопрос. — вытянулось у Генки лицо, и взгляд сожаления скользнул по картам. — а чё случилось-то, ты куда намылился?

— Потом расскажу.

* * *

Слепцов пропустил Малого в кабинет, и кивком указал на женщину, сидевшую спиной к двери. Сам майор, красноречиво посмотрев на гостя, вышел, и Тим, подвинув стул, уселся напротив Ирины. С первой минуты, как она попала в поле его зрения, было ясно — пропащая. Еще не старая, немногим старше его, выглядела она, конечно, весьма эффектно — натуральная блондинка с такими же, как у Златы, голубыми глазами. Но алкогольная зависимость брала свое, и это её не красило.

Вытащив из барсетки толстую пачку баксов, Малой бросил её на колени обалдевшей «потерпевшей».

— Это покроет твои убытки даже сверх того, чё ты там накатала в жалобе. Короче, уважаемая, слушай и запоминай, — жестко начал мужчина, обхватив спинку руками, и наклонившись к Ирине. — щас быстренько забираешь свою заяву, валишь на все четыре стороны и к дочери с этого дня ни на шаг. Ты меня хорошо слышишь? Я не шучу, и на понт тебя, бля, не беру. Узнаю, что опять вредишь Златке, не сомневайся, следующее свидание со мной тебе не понравится.

Ира молча взирала то на деньги, то на незнакомца, и мозг её лихорадочно работал. То, что красавчик был не из мусоров, она сразу просекла, и это вселило страх. В его взгляде проскальзывало нечто опасное, хищное, и она, решив не нарываться (да и таких денег отродясь в руках не держала!) быстро закивала, пряча богатство в модную сумку.

— Перед дочерью извинишься при мне, — резко поднялся Малой, шагнув к двери, и Ирина, млея, бочком протиснулась мимо него.

— Не хотела я… — забормотала, крепко сжимая сумочку, — это Людка придумала, ну, подруга моя. Если я вроде как в полицию заявлю о краже, Златка одумается и домой вернётся.

— А на хуя тебе Златка вдруг понадобилась? — недобро прищурился он, преградив ей путь. — материнские чувства, что ли, взыграли? Лапшу будешь своим алкашам на хер вешать, а мне пургу не гони!

— Одна я совсем, — плаксивым голосом пьянчужки заскулила Ира, утирая сухие глаза пальцами. — виновата, строгой была со Златкой. Кровиночка же она моя, зачем ты так… Какая, никакая, а я мать её!

Тим едва удержался, чтобы не влепить ей оплеуху. Бля, таких клоунесс он еще не встречал, и снова взбесился, испытывая неконтролируемую ярость. Да как подобную блядину назвать матерью?! Встряхнув Ирину, он наклонился, с отвращением ощутив запах перегара, и тихо, с угрозой прошептал в ухо:

— Ты усекла, чё я сказал, шмара? К дочери чтоб не приближалась, услышу от нее хоть одно слово жалобы на тебя…

— Поняла я, поняла… Сейчас… Сейчас всё сделаю… — отпрянула она, и засеменила к кабинету Валентины.

В сознании крутились разношерстные мысли. Вот так поворот, оказывается, недаром она Златку колошматила, а всё одно, дурь не выбила! Связалась-таки окаянная с бандюками, вон какого кавалера завела, да мать стращать вздумала! Дрянь, какая дрянь-то…