Бродяжка

После его ухода Слепцов долго сидел неподвижно, глядя на снимок. Мозг лихорадочно работал, прокручивая варианты, но было ясно одно — Егор что-то пронюхал о его делах с Малым, и выхода, по сути, нет. Либо он выполнит заказ и будет дальше пригревать теплое местечко майора убойного отдела, либо его покроет позором оборотня в погонах, и тогда только пулю себе в лоб, ибо он не мог предстать таким перед женой и сыном…

Но есть еще один шанс, быстро раскопать подробности дела о суициде Линды, и порыть там, авось, да найдётся какая ниточка. Дуры бабы, чуть что, за бритву хватаются, а им, мужикам, потом отдувайся…

Глава 13

В ресторане Златка ни разу в жизни не была, видела их лишь издали, и потому медлила, прежде чем войти в красивые резные двери. У входа стояли несколько мужчин и женщин, все разодетые, от них за километр несло достатком, но они вызывали в ней лишь презрение.

Она не стремилась стать частью высшего общества, потому что оно сплошь было пропитано фальшью.

Наконец, заметив среди вереницы машин знакомую «шкоду», девушка вошла в фойе, и огляделась. К ней тотчас направился высокий молодой человек в стильном костюме, и Злата поинтересовалась, можно ли ей увидеть Антона.

— Белова? — уточнил метрдотель, и она неуверенно кивнула, ведь фамилию-то нового знакомого не знала.

— Он меня ждет. Я Злата.

Парень вернулся спустя минуты три, и жестом пригласил следовать за ним. Златка с любопытством рассматривала убранство обеденного зала, который они миновали, посетителей было немного, и почти никто не обратил на неё внимания. Тем лучше, уж она-то в своей спортивной толстовке, джинсах и кедах никак не вписывалась в общий антураж.

В кабинете преобладали светлые бежевые и золотистые цвета, Антон тотчас шагнул навстречу, а мужчина, сидевший за большим ореховым столом, цепким взглядом окинул девушку.

— Привет! — взяв её за руку, Антон подвел Златку к хозяину заведения. — пап, это Злата, я тебе о ней говорил.

— Пианистка? — улыбнулся тот, и обошел стол. — ну, юное создание, давайте для начала знакомиться? Меня зовут Борис Романович.

— Злата. — пожала она его ладонь, обратив внимание на массивный перстень в виде драконьей морды на мизинце.

Ей стало неуютно, и Златка передернула плечами. Казалось, Борис раздевает её глазами, так откровенно он сейчас на неё смотрел своими холодными, почти бесцветными глазами.

Он был некрасив, с длинным, выпирающим вперед, подбородком, орлиным носом и густыми темными бровями. Правую щеку его рассекал уродливый шрам, и буквально на расстоянии она чувствовала исходящую от мужчины силу воли.

— Вообще-то, я не пианистка, и нигде не училась, — всё же призналась Злата, высвободив, наконец, пальчики из его руки.

Слишком уж долго задерживал он их, сжимая, как стальными тисками. По спине у неё пробежал холодок.

— Дело не в дипломах, если действительно есть талант, — возразил Борис, пригладив копну седеющих волос, зачесанных назад, и махнул в сторону. — а сыграйте нам что-нибудь из классики, прошу…

Она проследила за его жестом, и ахнула. У окна стояло черное фортепиано, поблескивая клавишами, и девушка робко приблизилась к инструменту, провела по гладкой поверхности, вспоминая, как в школе нравилось ей играть. Правда, там-то было оно не настолько красивым, старым, а к этому богатству даже было страшно притронуться.

Может быть, отказаться, уйти, еще есть возможность избежать общения с этим человеком, внушающим страх? Если она чувствовала к кому-то неприязнь, интуиция не подводила. Что она вообще тут делает?

— Давай, не стесняйся, — подтолкнул её Антон, и заставил сесть на высокий круглый табурет.

Девушка вздохнула, приноравливаясь. И незаметно погрузилась в музыку, плавно льющуюся под пальчиками, забыла обо всём, и закрыла глаза, обретя уверенность.

Мыслями она была уже далеко. В школе она ни с кем не дружила, ее считали отбросом общества, дочерью алкоголички и безотцовщиной, постоянно обижали, бывало, и поколачивали более сильные девчонки. Мать ни разу не ходила, чтобы разобраться, откуда у Златки синяки, на родительские собрания появлялась через раз.

Но училась Злата отлично. Мечта когда-нибудь выбиться из нищеты, и доказать всему миру, что она не босяцкая шваль, до сих пор теплилась в сердце…

Услышав аплодисменты за спиной, она смущенно улыбнулась, и обернулась. Антон вскинул вверх большие пальцы, а его отец, задумчиво потирая подбородок, произнес:

— Хм, кстати, весьма недурно! Почему бы Вам не попробовать поработать в составе моей музыкальной группы? Я ищу пианистку, гонорар Вас, надеюсь, устроит.

Антон закивал, побуждая её соглашаться, и Златка, быстро обдумав перспективы, взглянула на Бориса. Озвученная им сумма была просто баснословной, а где еще в этом городишке ей посчастливится найти такую высокооплачиваемую работу?

— Вот и славненько. — довольно воскликнул мужчина, получив её согласие, и предложил перейти на «ты». — зови меня просто Боб, я много лет жил заграницей, привык к этому имени. У нас здесь всё по-свойски, коллектив дружный. Первое время позанимаешься с репетитором, и потом пойдёт, как по маслу.