Бродяжка

Его обожгла огненная вспышка, Тима отбросило назад, и он, превозмогая боль, откатился в спасительную тень от ворот. Машина мигнула фарами, будто прощаясь, и на большой скорости исчезла во мраке улицы. Мужчина плюхнулся на землю, кое-как стянул куртку, и приложил ладонь к липкому от крови плечу. Рана была не серьезная, скорее всего, зацепила вскользь.

— Тим!!!

Он поднял голову, с трудом поднялся, и сделал шаг к несущейся к нему девчонке.

— Нормалёк… Не кипишуй. — прохрипел, прижимая руку к ране.

— Ты… У тебя…

От волнения она не смогла осмысленно сформулировать фразу, и молча уставилась на его плечо. Малой усмехнулся.

— Да хрень это, жить буду, рано мне еще ласты клеить. Пойдём-ка, крошка, поможешь…

— Кто в тебя стрелял?! — требовательно спросила Златка, пропустив его в дом.

— Как кто? — шутливо отозвался Тимофей, тяжело усевшись на стул в кухне. — какой-то обожающий меня мудак. Короче, не задавай лишних вопросов… Перекись найдётся?

— Ага, — она покосилась на него, пока он пытался снять футболку.

Подбежала, осторожно потянула за края. Такого количества крови Злата не видела никогда, и её снова обуяло ужасом. Малой держался невозмутимо, но её это не успокоило. Как он вообще мог шутить, когда его чуть не убили!

— Хуйня, — вынес он вердикт, изучив взглядом рану. — иди, найди бинты и перекись. Пойло есть?

— Ка…Какое пойло? — икнула девушка, роясь в шкафу.

Она помнила, где бабушка хранила аптечку, но сейчас, переволновавшись, никак не могла отыскать её.

— Бля… Выпить чё-нить. Водяра или чего послабее.

— А-а… Настойка брусничная, бабуля ей ноги натирает. — Златка оглянулась на мужчину. — пойдёт?

Он кивнул, и, привалившись затылком к стене, закрыл глаза. В голове вертелся вихрь мыслей и предположений, всплывали имена, обрывки недавних разборок. Как минимум, пятеро мудил могли схватиться за ствол, чтобы убрать его. Пять человек, о которых он только знал, ебать, а сколько их в реале, его врагов?!

— Будет немного… Жечь. — Злата прикусила губу, стоя перед ним с бутылочкой перекиси в одной руке, и бинтом в другой.

Пока он копался в памяти, она успела достать настойку, и Тим дотянулся до стакана. Темно-бордовая жидкость пахла ягодами, и он залпом осушил тару. Во рту осел вязкий привкус, нутро опалило так, словно в него влили чистый этиловый спирт.

— Ни хрена себе, — хмыкнул он, утирая рот тыльной стороной ладони, — чё твоя старая туда напихала?

— Тихо. Потерпи, пожалуйста! — строго осадила вдруг Златка, и принялась обрабатывать его плечо.

К боли Малой был равнодушен, еще по малолетству, на зоне, научился огораживаться от неё, и потому почти ничего не чувствовал, когда нежные пальчики начали аккуратно прикладывать к ране вату с шипящей ваткой. Пуля просвистела мимо, если бы застряла в нем, он бы точно знал об этом, но головокружения и слабости не было.

Злата усердно делала дело, нетерпеливо скидывая с лица волосы, а Малой наблюдал за ней, думая о своём. Он не переставал поражаться, сколько в этой хрупкой блондиночке силы воли и смелости. Она была то нежной и застенчивой, то решительной и дерзкой, и эта гремучая смесь лишала его рассудка.

Бля, для полной задницы ему еще не хватало втюхаться в эту крошку…

— Останешься здесь, куда ты в таком состоянии поедешь! — закончив с перевязкой, сказала Златка.

Ощупав, прочно ли наложены бинты, Тим попросил её достать из его куртки телефон и сигареты. Она права, за руль он щас не сядет, да и в сон клонило. Дыра в нем, хоть и пустяковая, а всё равно огнестрел, надо чуток отдохнуть.

— Красивая… — тихо вздохнула Злата, протянув ему мобильник.

Взгляд его коснулся обоев на дисплее — полуголой девицы в черном боди.

— Это ж просто картинка. Ты красивее.

— Тебе не надоело врать? — пряча улыбку, так и просившуюся на хорошенькое личико, одернула девушка, собирая в аптечку вываленное содержимое.

— Это правда. — Тим ткнул в контакт, обозначенный «Геныч», поднес телефон к уху, и подмигнул посмотревшей на него Златке.

Краем уха слушая, как Малой разговаривал с другом, она уговаривала себя успокоиться. Ведь наступит утро, и он исчезнет, а вдруг этот неизвестный снова предпримет попытку расправиться с ним?! Злата чувствовала, что должна что-то сделать, уберечь Малого, но не знала, как… Она не сможет без него, как бы банально это не звучало. И дело же не в том, что он проявил к ней внимание, которого она была лишена, совсем не в том.

Наверное, она влюбилась.

— …ты чё, офонарел, Геныч?! — заставил её вздрогнуть рёв Тима. — на хуй иди со своими блядскими идеями! Я не камикадзе, бля, сидите там тихо, понял, не?… Не надо за мной приезжать, сам не беспомощный… Всё, не суетись. Утром зарулю…

Девушка не стала лезть с расспросами. Поманила его за собой, и пошла по коридору. Обернулась.

— У тебя есть семья?

Мужчина поймал взгляд Златы, и, поднявшись, последовал за ней в спальню.

— Отец был. Мать умерла родами.

— Почему был? — каким-то чутьем догадавшись, что в данном случае речь не шла о смерти, нахмурилась она, и вытащила из шкафа чистое постельное белье.

Малой уселся в кресло, приложив руку к плечу. Боль была однотонной, ноющей и это раздражало.