БронеМашина времени

Потом занялся минами. Поставил часовые механизмы на десять минут. Одну мину налепил на закрепленный в импровизированном тире (примерно в полукилометре от ВПП была сооружена насыпь, где на шестах закрепили мишень — нарисованный на куске старого брезента красной краской условный силуэт вражеского бомбардировщика) Ю-88. Баки «Юнкерса», судя по показаниям приборов, не были пусты, да и оружие было заряжено. Вторая мина ушла на бензовоз, третья — на штабель каких-то бочек в ангаре, четвертая — на пяток авиабомб, сложенных там же. Большой бада-бум, как говорила героиня Милки Йовович в одном почти культовом кино…

Не теряя лишних секунд, я залез на пилотское сиденье, разложил на коленях карту геройски погибшего капитана и завел двигатели. После чего, прибавляя газ, порулил вон из ангара. Получилось, что я начал взлет прямо из его ворот. Почти сразу же оказалось, что меня тянет влево от центра ВПП, и я резко рванул «рога» штурвала на себя, дав моторам полный газ.

Было такое чувство, что полосы все же не хватит и я с разгону впилюсь в деревья. Но вражеская техника не подвела, и «Дорнье», едва не задев колесами верхушки елок, прыгнул-таки в майское небо. Заложив крутой вираж, я увидел далеко внизу основной аэродром с расставленными на стоянках маленькими Ю-52. Можно было их штурмануть, но я летчик не того качества. Не Чкалов. Поэтому я развернул машину на восток и на малой высоте потянул к линии фронта, не убирая шасси. Это в компьютерной игре шасси убирать просто — ткнул пальцем в клавишу, и все. А как их на самом деле убирать у этого «девяти золотых знамен именного бомбовоза» — фиг его знает. Да и ладно… В любом случае, если меня атакуют истребители (без разницы, свои или чужие), отбиться я вряд ли смогу.

Через десять минут я вспомнил о минах и посмотрел назад. Видно было плохо (мешали переплеты фонаря кабины и заголовник сиденья), поэтому вспышек я не увидел. Но зато шикарный столб дыма на горизонте рассмотрел. И то ладно…

Дальнейшие полчаса или больше прошли в мучительном пилотировании с одновременными попытками сличить тянущийся внизу пейзаж с капитановой картой. Увы, погода была не такой идеальной, как мне хотелось бы, горизонт был затянут какой-то дымкой, да и облаков вокруг хватало. Перспектива сжечь все горючее и упасть не радовала. К счастью, спустя некоторое время самолет резко тряхнуло, и я увидел расцветающие прямо у меня по курсу сизые облачка зенитных разрывов. Похоже было на линию фронта. Чуть позже я сумел рассмотреть на земле речное русло, очень похожее на обозначенную на карте «р. Вазуза». Если верить карте, река была уже на советской стороне фронта.

Но окончательно меня в моем местоположении убедила только серия тупых ударов в левую руку, плечо и ногу. Секунду спустя до меня долетел треск, дребезг продырявленного плекса фонаря и визг пулевых рикошетов от броневого заголовника сиденья.

Через секунду над самым фонарем моей кабины мелькнул хищный остроносый силуэт. На его голубых крыльях снизу краснели пятиконечные звезды. В нем почти безошибочно угадывался МиГ-3. Ниже и правее скоро обнаружился второй «миг» — точная копия первого.

«Свои всегда больнее лупят…» — подумал я, чувствуя, как по ноге и плечу течет горячая влага. Слава богу, «миги» больше не стреляли. Тот, что меня атаковал, покачал крыльями. Я покачал в ответ. Похоже было, что они приглашали следовать за собой. Как видно, мой диковинный стиль пилотирования и неубранное шасси в чем-то убедили этих краснозвездных соколов… С некоторым удивлением я осознал, что раненые места не болели и вообще не было никаких неприятных ощущений. Как видно, сказалось вещество из таинственной ампулы…

В общем, некоторое время «миги» вели меня. Один летел чуть впереди, второй — справа, крыло к крылу. Потом передний закачал машину из стороны в сторону и выпустил шасси и закрылки. И здесь я увидел-таки внизу цель своего полета — грунтовую взлетную полосу, по краям которой в капонирах и на открытом месте стояли зеленые «ишаки» и «миги». Делать «пристрелочный» заход у меня не было ни времени, ни желания. Поэтому я пошел на посадку сразу следом за «мигом». При касании земли колесами «Дорнье» отколол офигенного «козла», тяжко застонав своими дюралевыми мощами. Но все-таки он не развалился. Шасси не подломилось, длины полосы хватило. Я никуда не врезался и не поставил самолет «на попа». В общем, все закончилось более-менее благополучно.

Первое, что я сделал после остановки самолета и выключения двигателей, — вывалился наружу и, размахивая ППД одного из убитых разведчиков, потребовал у подбегавшего со всех сторон разношерстного военного народа подать сюда старшего командира. Подъехала зеленая «эмка», из которой возник некто с тремя шпалами на голубых петлицах.