Броненосные крейсера типа “Адмирал Макаров”. 1906-1925 гг.

23 августа “Баян” был командирован в Петербург для участия в торжествах спуска на воду дредноута “Петропавловск”. Ночью 25-го бригада провела отражение атаки миноносцев, а днем “Баян” из Кронштадта ушел в Ревель и 26-го провел состязательную комендорскую стрельбу.

25-го в Петербург под флагом Н.О. Эссена вышел “Адмирал Макаров”. Здесь корабль посетила королева Эллинов. С возвращением “Макарова” флаг Командующего морскими силами по обыкновению перенесли на “Рюрик, причисленный к бригаде линейных кораблей. 30 августа, как это регулярно происходило и прежде, “Громовой”, “Россия”, “Баян” провели одиночные учения у орудий. На “Макарове” и “Баяне” комендоры занимались тренировками у зарядного стола и учебой по специальностям.

В этом кажущемся однообразным перечислении следовавших друг за другом учений, стрельб и занятий являло в себе главное отличие возрождавшегося флота от его доцусимского состояния. Каждый этап этой учебы завершался выходом в море.

Таким был и поход бригады линкоров в бухту Тагалахт. 30 августа в 15 ч 15 мин крейсера снялись с якоря и образовали линию кильватера впереди линкоров, легли на курс S W 70°, и разделившись, занимались эволюциями по-бригадно. К ночи корабли закрыли все огни, и три наших крейсера с “Россией” ушли в дозор, отдалившись от флота на 5 миль по всем четырем сторонам. 31 августа в 1 ч 35 мин ночи открыли огни, в 6 ч крейсера присоединились к флоту, в 9 утра, образовав левую колонну строя двойного кильватера, стали на якорь в бухте Тагалахт. В 10 ч утра в походе провели шлюпочное учение. По старинке — выдвинув

“Палладу” и “Макарова” (и даже не применив катера и миноносцы) на якорях у входа в бухту, образовали дозор в ожидании минной атаки. В атаке, состоявшейся в 9 ч вечера, миноносцы 1-й минной дивизии стреляли по кораблям торпедами с “мнущимися” зарядными отделениями. В 11 ч вечера по окончании атаки включили огни.

В отчете начальника бригады не приводятся подробности о занятиях флота в тот день, и никто не знает, мог ли Н.О. Эссен предвидеть ту роковую роль, которую в судьбе флота в будущем предстояло сыграть буте Тагалахт. Флот и верховная власть уже совершили серию ошибок, вылившихся в сдаче немцам 20 лет сооружавшегося военного порта в Либаве и Рижского залива. Но в самом дурном сне нельзя было увидеть, что скромная бухта Тагалахт очень скоро — через каких-то шесть лет, вдруг наполнится армадой германского флота из 300 кораблей и судов, которая, придя с десантным корпусом, обратит в прах все предшествовавшие усилия Н.О. Эссена по возрождению флота.

В 7 ч утра 1 сентября по сигналу командующего морскими силами Балтийского моря крейсера снялись с якорей и в строе кильватера ушли за линкорами.

17. Дело механика Грановского

Из многих откровений современников о режиме императора Николая I (1796–1955) едва ли не самым всеобъемлющими можно считать слова: “Незабвенный лет ведь на сто наготовил дураков”. Минула затеянная венценосным самодуром Крымская война, прошла турецкая, но все это не помешало России ввалиться в еще более бездарную войну с Японией. И все эти годы самодержавный режим продолжал стабильно воспроизводить и выдвигать на руководящие и командные должности великолепных солдафонов. Во всех сферах российской жизни не переставали являть себя новые и новые градоначальники из “Истории одного города” М.Е. Салтыкова-Щедрина.

Лейтенант барои Н.А. Типольт (1884–1967, Париж), прошедший Цусиму на транспорте “Анадырь”, назначенный старшим артиллеристом крейсера “Аскольд”, в дневнике 1909 г. записывал, с каким фантастическим равнодушием встречало начальство все его глубоко обдуманные развернутые предложения об усовершенствовании артиллерии корабля, налаживании боевой подготовки. Все заботы начальства ограничивались обрядами несения вахтенной службы, мастерским угождением адмиралу с его свитой и искусством навести лоск.

Артиллерийская служба полностью была обездолена отсутствием каких-либо помощников: ни младшего артиллерийского офицера, ни плутонговых командиров, ни артиллерийского кондуктора, “ни одного, решительно ни одного гальванера”. А потому при всем старании не удавалось применить на “Аскольде” “прекрасную организацию артиллерии, составленную в свое время старшим артиллерийским офицером “Громобоя” бароном Черкасским”. Удручало и отсутствие осмысления опыта в официальных изданиях: война в донесениях главнокомандующих являла собой “хамский примитив и арифметику состава и потерь- ни звука анализа и мысли”. Даже на поощрение комендоров в стрельбе, на сооружение собственными силами упрощенного прибора для прицеливания (по типу адмирала Перси Скотта) и другие усовершенствования лейтенант должен был расходовать личные деньги. “С судна ничего не дают”. Провинциальные нравы дошли до того, что офицеры в кают-компанию являлись в фуражках и даже во время чаепития их не снимали.