Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2 (СИ)

Мои люди меня то же не поняли, но в отличие от местных, выполнили приказ без звука. Недовольство местных подскочило на порядок, приказал стрельцам выкатить вдоль улиц трофейные пушки, заряженные картечью, и в случае если соберется хоть небольшая группа, достойная потраченного пороха — стрелять не задумываясь. Оставшихся после залпа загонять в казармы, как бунтовщиков и отправлять к Азову первым же транспортом. Старейшин держал все это время при себе, пусть все слышат. Потом, пришлось объясняться с гроссмейстером, о своем самоуправстве. А то он, со своими рыцарскими правилами, совсем местных в руках не держит — ишь ты, удумали нам указывать, что надо делать! Хозяевами снова себя чувствовать начали! Всех вывезу! Будут Черное море вычерпывать, и Орла мне доставать!

Взял себя в руки. Обсудили с магистром и дальнейшую судьбу города — город минируем, но все же будем пытаться его удержать. Через месяц другой, придет Петр и даст окончательный ответ, а еще через пару месяцев можно ждать большую армию и тогда нас из этих крепостей, да с поддержкой флота никакие янычары с сипаями не сковырнут. А про население уже говорили. Только бунтовщиков, или людей которых рыцари приравняли к бунтовщикам, в казармах скопилось уже слишком много, надо срочно вывозить. Обещал решить этот вопрос сразу, как разделаемся с флотом осман. Тем более транспорты мне нужны в Азове, что бы грузить казаков, не гнать же их в Азов пустыми.

Оставшееся время обсуждали с Крюйсом и капитанами удачи и ошибки нашей кампании, и вырабатывали новые стратегии, в том числе и ступенчатый проход сквозь строй противника. Корнелиус восторгался проведенным сражением, приводил кого-то в виде аналогий, а у меня перед глазами стоял погибающий Орел. Ударил рукой по столу, и сообщил примолкшим офицерам, что сражение мы провели бездарно, потеряли слишком много людей и кораблей — и если такое повториться еще раз — расстреляю всех высших офицеров, заканчивая собой. И как пример, предложил провести предстоящую операцию против флота осман, воспользовавшись опытом рыцарей, то есть ночью, под утро и внезапно. А для этого нам надо следующее…

Сбрасывали часть десанта для форта уже глубокой ночью, османы так и не рискнули подходить к берегу в шторм, и теперь ждали рассвета.

Мы то же ждали, только не стоя на якорях, а крадучись пробираясь на галерах перегруженных десантом, и следующих за ними пустых фрегатах на место наиболее удобного рейда. Военные, они во все времена военные — вверенный им флот должен стоять в соответствующем флоту месте, на приемлемых глубинах якорной стоянки, и на разумном удалении от берега. Все суда обязательно будут кучно выстроены по ранжиру и выровнены по мачтам. А даже если и не выровнены — меня и просто куча вполне устроит.

Если в этом не ошибаюсь, то нам остается пару километров до рейда, и около часа, когда на фоне светлеющего неба можно будет увидеть черные штрихи мачт. А если ошибаюсь, то займем удобную позицию в тылу, атакующего османского флота — и утром будем выдавливать корабли османов на батареи форта, прижимая к берегу и лишая маневра.

Весла тихо плюхали по успокаивающемуся морю, десанты сосредоточено молчали, исполняя команду абсолютной тишины на бортах. Время второй баталии неуклонно приближалось. Опять пошел мандраж — а вдруг… а если…

Поднимающееся из-за горизонта солнце, капнуло в чернильное небо немного света, растекшегося голубой кромкой по морю на востоке, и подсветившего, так ожидаемые мачты, при этом оставив нас, прикрытыми пологом отступающей ночи. Время пошло на минуты, свет быстро сдергивал тайные покровы с нашей коварной операции.

Все было оговорено уже давно и по несколько раз. Галеры громче ударили веслами, и начали разгон, в сторону проступающих силуэтов линейных кораблей, с тем, что бы последние сотни метров не грести вообще, а подойти к кораблям тихими ночными призраками. Брандеры в этот бой не взял, они оставались последним оружием у форта, эффективным только против кораблей, лишенных маневра — в узостях пролива, или если мы прижмем флот османов к берегу. Вот тогда и будет хороший шанс для наших мизерикордий. Кроме того, не хотелось делать из рулевых камикадзе, а спастись в море у них шансов будет мало, вылавливать их будет некогда, плыть до берега далеко, а картечные залпы разбирать свои это или чужие не будут — у берега, все же, шансы будут значительно больше — ведь выжила же часть рулевых атаковавших крепости.

Фрегаты расходились полукругом, сохраняя значительное удаление — стараясь не выдать начало операции своими парусами. Утренний бриз лениво перебирал складками парусины на убранных верхних летучках, подготовленных к быстрому открытию, но пока скрученных, чтобы не демаскировали. Не зря, часть вечера объяснял капитанам, как подвязать все паруса нитками в жгуты, а затем установить их в рабочее положение, и когда понадобиться, одним движением шкотов разорвать нитки и распустить паруса. А главное, они поняли, зачем все это.