Броненосцы Петра Великого

Наконец приблизился бал и офицеры рассосались готовиться к мероприятию. Вздохнул с облегчением. Мне они все нравились, причем многие действительно были отличными знакомыми. Но устал безмерно от этого словоблудия и водкопития. Поручил Тае готовиться к балу как сумеет, распаковать наши Архангельские наряды, сделать чтоб они снова выглядели блестяще. На ее начинающийся мандраж по поводу страхов и царей, напомнил, что она обещала слушаться, вот и исполняй что сказано, без страхов и опасений, все будет хорошо. Сам упал в шатре и старался просто расслабиться и сбросить напряжение. Сбросить его с Таей не получалось, больно людно было, да и занята она. За день, ночь и следующее утро подготовили все, что могли подготовить и теперь просто ждали вызова. Ради этих сборов перенесли возницу в шатер, чем мы с Таей не преминули воспользоваться. Теперь Тая сидела в кунге, с прической, натертая и боялась лишний раз шевелиться, чтоб все не рассыпалось. Наконец нас пригласили. Торжественного входа как в Архангельске получиться не могло, так как мы были одними из первых. Зато нас поставили на помост, и нашей задачей стало благосклонно кивать всем приходящим. Поставил и обсказал что делать сам Петр, когда я обратился к нему с признанием, что ничего не понимаю в дворцовых делах, и не знаю что делать. Кроме того Петр обещал подсказать что потом делать, улыбнулся Тае, сделал нам обоим комплименты, и высоко оценив наши наряды, отошел. Так как ко всем разговорам царя прислушивались и тут же о них судачили и делали выводы то нам тут же стали делать еще более изощренные комплименты, дамы интересовались у Таи откуда такой прекрасный покрой и замечательные драгоценности, хотя на самих висели гирлянды бриллиантов. Но по залу сразу пошли слухи, что мы тут не просто ширма а нечто большее и у царя на нас планы. У меня сразу появились желающие стать моим лучшим другом. Очень сложно было быть вежливым и улыбаться. Не завидую дипломатам, адова работа эти приемы, особенно если анализировать постоянно кто что и кому сказал, по какому поводу, и каким тоном.

Радовало, что было тут много моих знакомых, и они заражали остальных присутствующих энтузиазмом, рассказывая какой я белый и пушистый. Так что общее мнение о нас складывалось положительное. Тая блистала, была любезной, на откровенные комплименты не краснела а только улыбалась. Сумела поддержать несколько наших бесед. Например, вызвала удивление у старичка полковника, с которым мы обсуждали полковые службы, подробным разбором, насколько станет эффективнее обычная войсковая часть, если приложить к ней вспомогательные службы. Столь подробным разбором был удивлен и я, такого мы с ней не обсуждали это уже ее личные выводы. Тая только мне мило улыбнулась, мол и мы не лаптем деланные. Тем временем сбор гостей закончился, и все наговорились, обсудив самое животрепещущее. Теоретически уже можно было расходиться, но так было не принято, и все ждали развлечений. Первое развлечение был обед. Нас посадили во главе длинной череды столов и начали тостовать за наше здоровье. Первым кратко сказал Петр, добавив, что у него есть еще что сказать но он хочет послушать своих верных подданных. Подданные не подкачали. Зачинщиками и тут выступили мои знакомые, вспомнили все, вплоть до блестящего тактика, коим я безусловно не являлся. Им поддакивали вельможи, которых я не знал совершенно, но эти скорее выступали просто чтоб засветиться. Купцы, которые то же тут присутствовали, только узнать их в нарядах было сложно, помянули меня как знатного промышленника и чуть ли не локомотив всей русской экономики. Пришлось поглядывать за спину, не режутся ли там случайно крылья, белые такие, и с нимбом в комплекте. Петр кивал благожелательно, переговаривался с соседями, периодически намекал мне что вот тут надо ответную речь произнести. Так обед и шел, много звона посуды и разговоров, мало еды, просто некогда было этой мелочью за столом заниматься, хотя вкусностей было полно. Тая то же сидела проглотив лом. В нее так же прилетело несколько тостов, на которые и ей пришлось толкать речи. Первым отметился удивленный ею старичок полковник, разлившись соловьем, какая талантливая спутница подрастает под крылом такого одаренного тактика. Петр опять посмотрел на меня подняв бровь, кратко поведал ему о том, как Тая раскатала этого старичка фактами и умозаключениями.

Наконец отобедали, поток восхвалений иссяк, народ подустал. Самое время для танцев и музыки. С танцами это не ко мне, а музыку послушаю, так как уходить мне с праздника в честь меня же не положено.

Петр взял слово, начав толкать заключительную, как я надеялся, речь. Сказал, что ему понравилось столь единодушное одобрение моих столь многогранных талантов, и что он не может оставить такой, наделенный господом всяческими талантами, самородок без надлежащей огранки и оправы. Мне даже зябко стало, сейчас как начнут гранить и оправлять, потом ведь не сбежать будет.