Броненосцы Петра Великого

Вот и сейчас пошел общаться с сержантом рассказывая что я хочу от его подразделения в целом и от него лично. От подразделения пока требовалось сила и ловкость, по этому назначил им ежедневный кросс на завтрак и штурм стены на обед и ужин. А сержанту я попенял, что он увлекся своими солдатиками а у нас дело государево. Так что просил организовать патрульную службу, и долго объяснял что именно я хочу, а так же заняться интендантством. Хоть я и был уверен, что Федор все хорошо сделает, но параллельный контроль еще ни одному делу не вредил, не параллельное командование а именно контроль. Потом пошел к корабельщикам, и с ними осмотрели доски, особых претензий у меня не возникло, только я велел начать внутри склада делать отдельный сушильный бокс с печью. В первоначальном плане как то это забыл сделать. А бассейн для вымачивания досок велел выкопать рядом еще один, и так же обложить его глиной и обжечь. Все же на месте работается лучше, чем по эскизам, сразу видны недочеты.

Потом походил вокруг домны. Она была в процессе пережога а мне уже не терпелось начать. Больно уж грандиозные были задумки, голова от них пухла.

— Мастер, ваша хата готова и ваши вещи мы туда перенесли — отвлекает меня звонкий голос со спины. Оборачиваюсь и обозреваю совсем юных парня с девушкой. Они мне изображают поклон я киваю головой.

— Здравы будьте. Никак вас ко мне няньками приставили — улыбаюсь я им. Вроде уже и взрослые, но смотрятся дети детьми.

— Нас Федор Андреич поставил за домом вашем ходить. Меня Кузьмой звать, я за домом да двором смотреть буду, а супругу мою Надежду на стряпню да дела домашние определили.

— Что же Кузьма да Надежда, зовите меня Александром, или просто мастером. Показывайте, где ближайшие годы нам жить придется.

Дом мне понравился. Большой и просторный с печью по белому. На первом этаже была большая комната явно предназначенная быть гостиной и две небольшие, в одной из которых жили супруги а вторая задумывалась явно для меня. Но мне больше понравился просторный чердак, проходивший под высокой двускатной крышей через весь дом. Полы на чердаке были застелены досками, а крыша утеплена соломой, подбитой жердями. Только камина да балкона не хватало для полного счастья. Рассказав Кузьме что хочу поменять на чердаке, в том числе про камин и балкон, а так же какую мебель и куда хочу поставить попросил его сделать все как можно скорее и не самому, а мастеров позвать побольше, а то один долго провозиться. После чего пошел на правый берег ручья присмотреться к поселку и лесопилке. К Бажениным напрашиваться не стал, они там разговоры с царем ведут под штоф другой, я пока лучше погуляю да на село погляжу. Вернулся к ужину, который мы втроем и приговорили под разговоры о том о сем.

Наутро царь отбывал в Москву. Провожали его всем миром, и даже с искренними слезами на глазах. Все же в это время вера в царя была сродни вере в бога, а в бога тут верили истово и искренне. Глядя на этих людей я заново понимал смысл слов за Веру Царя и Отечество. Было даже как то стыдно своего цинизма. Перед отбытием Петр еще раз пожелал мне успеха и выдал на непредвиденные расходы 205 талеров. Я так подумал, что скинул недоиспользованные остатки денег не растраченные при поездке в Архангельск. Больно уж сумма была не круглая. Но тут я могу ошибаться, опять же из за своего циничного ехидства. В любом случае деньги были как нельзя кстати.

Братья ходили довольные как слоны, какие им там преференции посулил Петр я не спрашивал, но еще два дня село гуляло вместе со слободой. Под это дело я то же собрал всех мастеров и устроил большую пьянку, как то захотелось и мне расслабиться. Большая гостиная в моем доме, на поверку оказалась очень даже небольшой. Зато старанья Надежды были выше всяких похвал. После этого мастера зачастили ко мне домой на посиделки, но я был не против, да и супруги были только рады, я так понимаю их статус в деревне заметно поднялся. Частыми гостями у нас были и братья, хотя конечно основные вопросы решали не за столом а в слободе. Мой кабинет чердак еще не был готов, над ним активно работали.