Броневой

Познакомив Малярийкина со штатным вербовщиком полигона Ливан, Элена вскоре упорхнула. То ли на интервью, то ли на званный завтрак — чем заняты рано утром телевизионные дивы Малярийкин не знал. Впрочем, по убедительной просьбе Элены Прекрасной вербовщик обязался ввести Малярийкина в курс дела. И выделить всё имевшееся свободное время. Безусловно, это были «особые» условия для старта новичка в Скайбоксе. Сколько это стоило, Малярийикин предпочитал не задумываться. Денег у него не хватило бы при любом раскладе. Муравейку он продал. Часть оставшихся денег всё-таки спрятал в депозитарий. Вместе с оружием и кое-какими личными вещами. В качестве жилища Элена предоставила ему собственную «тайную» квартиру. Сама она проживала в особняке в Скайбоксе, и, комментируя переезд Малярийкина в её секретную недвижимость, недвусмысленно заявила: «Вы Пётр, меня совсем не стесните. Ведь я буду жить отдельно. Не переживайте!»

Откровенно признаваясь, Пётр не переживал бы, даже если бы Лена стала жить вместе с ним и спать в одной койке. Наоборот, переживать в этом случае лучше было ей.

Всё шибко смущало Малярийкина по совершенно другой причине.

Мёртвые Ника и Калмыш не являлись к нему во снах. Но думал он о них постоянно. Анализируя поворот судьбы, который провёл его от рапахнутых ворот Наш-ангара с двумя трупами самых близких людей, к ангару на полигоне Ливан, Малярийкин сначала недоумевал. Потом бесился. Потом снова недоумевал. Наконец, проведя значительное время в тягостных размылениях, он всё же согласился, что путь, который предложила Елена, являлся единсвенной альтернативой скоропостижной смерти от рук охраны Шапронова или Чехов. И мстить Шапронову — следовало именно так.

Большую роль в принятии решения сыграло одиночество Малярийкина. После смети Калмыша, Лена казалась единственным человеком, с которым можно было … да хотя бы просто обсудить собственные переживания и мысли. Кроме того — давила её внешность. Малярийкин откровенничал с Калмышевым. Никой — любовался. А вот с Леной можно было совмещать и то и другое. Дружить и хотеть. Как бы так.

Тайная квартира Элены была достойна Моссада и ФСБ. Была оборудована в лучших традициях старых, добрых шпионских разборок прошлого века. В квартире, в спальне, возле кровати — большой и двухместной, как положено койке женской обители (а может даже четырёхместной, если в рядок и поперёк), стояла тумба с плоским компьютерным блоком. Блок украшали два монитора и рычажки. Вокруг квартиры, на лестничной площадке, в подъезде, на выходе, а также в арке и при въезде во двор таились видеокамеры. Таким образом, счастливый и хитрозашкереный обитатель «тайного жилища» Лены мог контролировать всё, происходившее вокруг. Все подступы и все очкуры. Всех кто приезжает, уезжает, приходит и уходит. Изображение со «спального» блока безопасности можно было просмартивать с ручных электронных часов или с телефона при подходе к дому. И при тревожных симптомах — во двор или в подъезд не входить. Кроме того, изображение могло сохраняться в памяти блока почти три месяца (квартал). Это значило, видеозапись можно было просматривать ретроспективно. Допустим, в воскресенье за всю неделю. На перемотке.

Зачем теледиве было всё это шпионское великолепие, Малярийкин мог только удивляться. Выходит — такая у неё жисть. Но Малярийкину — всё это подходило. Подходя к дому, он мог быть уверен хотя бы в том, что его не ждут возле двери отправленные Шпроновым бандюки.

* * *

Нанятый Эленой на полигоне «Ливан» вербовщик, седой ветеран, а теперь по совместительству наставник Малярийкина-танкиста, представился Сергем Кужугетовичем Гойгу. Невысокого роста, крепкий, скромный, спортивный и молчаливый, с уверенным взглядом и татарской национальностью, Гойгу производил хорошее впечатление. Очень добротное и надёжное. Как киянка. Чуть позже Малярийкин выяснил, что этому впечатлению Гойгу соответствовал вполне.

— Последние два года все желторотые сыкуны вроде тебя пытаются трахнуть чемпионов КТО выезжая в поле на картонном дерьме, — доступно пояснил Гойгу, после того как Лена исчезла за воротами полигона, — юным долбогрёбам выдают стандартные корпуса и дешёвое штатное вооружение. Одинаковое — всем. Бесплатно. Видать, так удобней дохнуть. Но ты то у нас буржуй, а? В первый бой покатишь словно под венец — на третьем васпе!