Бронежилет для планеты

Тот немного успокоился, ровно настолько, чтобы обсуждать что-то, привел себя в порядок, переоделся. Глаза выглядели уставшими, уснуть больше молодой хатуит не смог. Перед глазами стоял бой, его друзья и, конечно же, несчастная и любимая Басма, которую теперь он может и не увидеть.

Вождь предложил ему присесть.

Амал опустился на ковер, поджал под себя ноги.

– А теперь рассказывай, как все произошло.

Охранник в точности передал, как произошло нападение, сколько боевиков атаковали караван, как сверху бил пулемет и автоматы. В общем, описал бой, кроме того, как был лишен сознания и что произошло за это время. Затем передал слова главаря банды.

– Значит, нападение на караван – это месть брата Абдуллы Мирзади? – выслушав его, произнес Ардан.

– Так сказал их старший.

– Что-то необычное ты заметил в поведении бандитов?

– Нет, только, пожалуй, то, что действовали они профессионально, – пожав плечами, ответил Амал. – Место для засады выбрано грамотно, расположение позволило нанести неожиданный удар сверху. Бандиты перекрыли и восток, и запад. Прорыв был невозможен. Главарь говорил, что захваченных мужчин и Айшу расстреляют, но в другом месте.

– Для чего такая сложность? Всех могли спокойно расстрелять в ущелье. Нет, захваченные нужны бандитам живыми. Зачем? Это вопрос, ответ на который нам предстоит найти. Главарь, что говорил с тобой, чем-нибудь запомнился?

– Я видел его глаза, жестокие, беспощадные, глаза убийцы, я запомнил его голос.

– Значит, если что, опознаешь его?

– Из сотни бандитов узнаю. Скажи, вождь, что будем делать? Мы же не можем простить убийство и захват наших людей, разгром каравана?

– Я понимаю тебя, ты думаешь о Басме, но где искать Басму и остальных захваченных? Как узнать, кто напал на караван? Может, ты знаешь?

– Нет! Но это не талибы.

– Понятно. Талибы не нападают на торговые караваны с того момента, как был достигнут договор о неприкосновенности. Хотя по Мирзади у них к нам большие претензии.

– А кто его брат?

– Не знаю. Думаю, у кого узнать. Ладно, Амал, возьми себя в руки. Мы, конечно, будем искать наших людей и попытаемся их спасти. В этом деле тебе предстоит сыграть значительную роль, ведь ты можешь опознать главаря.

– Когда выступаем? – оживился Амал.

– Я скажу. Ступай к себе и жди.

Амал ушел. Из Бурда привезли главу семьи, бежавшей из Альдага. Взгляд у Кунира был испуганный, вызов к вождю племени мог означать что угодно. А вдруг он решил не нарушать традиции и не предоставить убежище чужакам? Хотя и временный дом дали, и взяли.

– Присядь, Али, – распорядился Ардан, – и не бойся, я пригласил тебя, чтобы поговорить о банде Мохаммада Фарди.

– Чем могу, тем помогу. – Успокоившись, Кунир присел на ковер.

– Ты говорил, что у Хараса людьми Фарди ведется какое-то строительство? – начал Ардан.

– Так знакомые мои говорили. Строят что-то в пещерах перевала Ланг. А что, не знаю. Туда местных не пускают.

– Кто строит?

– По слухам, рабы.

– Рабы? – Ардан внимательно посмотрел на Кунира. – Откуда рабы?

– Отовсюду, но я передаю, что сам слышал.

– Местных, значит, к работе не привлекают?

– Нет. Извини, вождь, это все, что я знаю.

– Как устроился в Бурде?

– Слава Всевышнему, мы довольны. И тебе большое спасибо, и господину Дерану. Вы… только, пожалуйста, не прогоняйте нас.

– Об этом не думай. А на твоих знакомых можно выйти?

– На тех, что рассказывали о формированиях Фарди?

– Да.

– Выйти можно и по телефону, но вряд ли они скажут больше, чем уже сказали. Иначе рассказали бы еще там, в Альдаге.

– Ладно. Тебя отвезут домой. О нашем разговоре ни в семье, ни в селении не распространяйся, это лишнее.

– Да, господин Ардан.

Вождь племени кивнул, и Кунира провели к машине, чтобы доставить обратно в Бурд.

А Ардан прошел к дому старого и самого уважаемого человека в племени, Алима Тавира. Тот жил с семьей старшего сына. Белобородый старец, которому было за сто лет, точно год своего рождения он не помнил, сидел на топчане за дувалом в тени чинары и смотрел перед собой, перебирая четки. Он являлся главой совета старейшин, в который входило четверо человек, по одному из каждого крупного селения, и, несмотря на почтенный возраст, обладал хорошим слухом и острым зрением.

– Бани, ты? – спросил он у вождя, не глядя в его сторону.

– Я, аксакал!

– Мне известно, что бандиты напали на караван, половину мужчин убили, половину и двух женщин увели с собой, отправив к тебе воина Амала. Ты с этим пришел?

– Да, уважаемый.

– Садись. Поговорим. Худия! – крикнул старик в сторону дома.

Оттуда появилась женщина, закрывшая лишь нижнюю часть лица:

– Да, отец?!

– Принеси нам чаю! И завари его так, как учила Ани.

Ани – жена старика, умершая лет двадцать назад.

– Да, отец!

– Освежимся чаем, вождь, а потом поговорим. Или, может быть, у тебя мало времени?

– Времени всегда мало.

– Ты прав, люди торопятся жить, не понимая, что когда-нибудь, на склоне лет, будут жалеть, что торопились.

Женщина принесла поднос с чайником, пиалами, блюдцами со сладостями. Поставив все это на топчан, тихо удалилась.

– Что ты хочешь, Бани? – отпив глоток, спросил Алим.

– Мне нужен совет.