Бронежилет для планеты

– Хоп, я Ури Майган – караванщик, со мной Анвар, Париз, Карам, Мусад и Хади. Они – погонщики.

– Хорошо. Меня вам знать не обязательно. А старших надзирателей вы узнаете, как и начальника охраны. Теперь вы все должны дать слово горца, что будете работать, не помышляя ни о бегстве, ни о саботаже, ни о малейших попытках покушений на надзирателей. Этого будет достаточно.

Майган сжал зубы, остальные тоже молчали, только Хади проговорил:

– Я, конечно, сделаю то, что и вы. И если нам предстоит умереть, то умрем все вместе. Но… братья…

– Не говори ничего, Хади, – прервал его Майган и взглянул на главаря банды: – Слово!

– Слово, – проговорили за ним остальные пленники.

– Очень хорошо, – усмехнулся Саманди. – Меня называйте просто – саиб. – Он включил радиостанцию, вызвал врача: – Ясир?

– Да, – ответил Зияди.

– У тебя все готово?

– Да, но надо или немедленно начинать, или отказываться…

– Начинай! И помни, ты за больную отвечаешь головой. И еще, молодую девушку заберешь в медпункт. После операции назначишь ее сиделкой. За ее безопасность тоже отвечаешь головой.

– У меня так голов не хватит.

– Главное, чтобы мозгов хватило. Сколько тебе требуется времени на операцию?

– Немного.

– Час? Два?

– Извините, господин Саманди, я должен надеть перчатки.

– Хоп, работай.

– Мы не двинемся с места, пока не убедимся, что с нашими женщинами все в порядке.

У Саманди возникло острое желание разрядить в этого пылкого караванщика обойму, но он помнил приказ Фарди и Хакади. Пришлось вновь надевать на физиономию маску доброжелательности и спокойствия.

– Конечно, Ури. Я поступил бы точно так же, а пока идет операция, проведу инструктаж, как вам следует себя вести в лагере. Первое – вы будете после работы находиться в одном помещении барака, на ночь прикованы к стенам.

– Но мы же дали слово! – возмутился Майган.

– Верно, и я знаю цену этого. Но вы дали слово, что будете подчиняться и работать, а работать можно по-разному. Мне надо, чтобы вы работали в полную силу. Как только я увижу это, оковы будут сняты. Второе – работать предстоит в пещере, что делать, скажут специалисты, но ничего особенного, тяжелая физическая работа по расширению пещер. Впрочем, если подвезут средства механизации, положение облегчится. Третье – никакого общения с другими рабами, да вам, гордым хатуитам, этого самим не захочется. Рабы, вы видели, представляют собой стадо безмозглых баранов. Это дерьмо. Но… предупредить я обязан. Четвертое – полное подчинение специалистам и надзирателям. Никаких жалоб, претензий, просьб. Только работа в полную силу. И потом, хотя оно и лишнее, так как вы дали слово, но все же… Лагерь хорошо охраняется, к вам будет приставлена дополнительная охрана, в случае неповиновения, я уже не говорю о бунте или попытке бегства, все будут расстреляны, и в первую очередь женщины. Это на данный момент все. Вопросы ко мне есть?

– Я проклинаю тот момент, когда дал захватить себя! – сплюнул на землю Майган.

– Такова, видимо, воля Всевышнего, Ури. А теперь ждем.

Спустя полчаса к главарю подошел Данвир:

– В бараке все готово. Проверять будешь?

– Тебя? Нет, конечно.

– А что стоят эти горцы? Чего они не на работе?

– Не спеши. С хату надо работать аккуратно, иначе можно заиметь кучу ненужных проблем.

– Ты их переоцениваешь, Карим.

– Лучше переоценить, чем недооценить, – усмехнулся Саманди. – Абдулла Мирзади недооценил, и где он? Сомневаюсь, что в раю. Не думаю, что ты хочешь последовать за ним.

– Ты боишься, Карим. Каких-то шестерых оборванцев!

– Не надо так говорить, Азад.

– Извини.

Радиостанция главаря сработала сигналом вызова. Он ответил:

– На связи!

– Это Зияди!

– Что у тебя?

– Докладываю, операция прошла успешно. Бабе ничего не грозит. Сейчас она еще под наркозом, скоро отойдет, а через неделю будет бегать, как молодая газель.

– Хорошо. Оставайся при ней. Да, а что с молодой девкой?

– Она возле старой, – рассмеялся врач.

– Ты тоже будь там.

– Но я сделал свое дело.

– Выполнять!

– Слушаюсь.

Отключив радиостанцию, Саманди повернулся к мужу Айши:

– Ну вот. Все обошлось. Докладывал врач, операция прошла успешно, твоя жена, Хади, будет жить. И не только жить. Через неделю она будет полностью здорова.

– Я должен увидеть ее.

– Ты ставишь мне условие? Я же предупреждал: никаких жалоб, претензий, просьб и уж, естественно, требований.

– Пока не увижу, что с Айшой и Басмой все в порядке, мы работать не будем. Я прав, братья? – посмотрел на соплеменников Хади.

– Да, – ответил за всех Майган. – Придется тебе, саиб, отвести Хади в медпункт. Когда он вернется, мы начнем работу.

– Кто здесь командует, Карим? – возмутился Данвир.

– Я! – твердо проговорил Саманди. – А посему берешь двух охранников и везешь Хади к его бабам. Врач ждет. Он все объяснит. К приезду жена хатуита, может, очнется от наркоза. Покажешь с врачом баб и привозишь его обратно.

– Ты делаешь ошибку, Карим. Это же рабы.

– По-твоему, и господин Хакади ошибается?

– При чем здесь Хакади?

– При том, что я исполняю его инструкции.

– Ну, так сразу и сказал бы.

Саманди повернулся к Хади: