Бронированный кулак вермахта

Это совещание дает ключ к пониманию причины всех поражений, которые испытали немецкие войска на Украине в последующие три месяца. Именно в то время, когда русские исчерпали до предела свои людские резервы, Гитлер настаивал на удержании фронта, что со стратегической точки зрения было совершенно неосуществимым. Поскольку я находился в отпуске до середины апреля, я не буду подробно описывать всех сражений этого периода, тем более что они не имеют особого значения для изучающих стратегию, а лишь подтверждают, что война представляет собой науку и нельзя безнаказанно пренебрегать ее законами.

В середине января Красная армия возобновила свое наступление, 48-й танковый корпус продолжал твердо удерживать свои позиции, и русским не удалось добиться большого продвижения в Западной Украине. Однако восточнее они сумели достичь значительных успехов: 8 февраля был взят Никополь. К этому времени наша 8-я армия удерживала очень опасный выступ, который включал Корсунь-Шевченковский и доходил до Днепра; Гитлер решительно настаивал на удержании этого выступа. Результатом такого решения оказался новый Сталинград — правда, масштабы катастрофы на этот раз были меньше. Войска 1-го Украинского фронта маршала Ватутина и 2-го Украинского фронта маршала Конева прорвали нашу оборону по обе стороны Корсунь-Шевченковского и окружили свыше 50 тыс. немецких войск. С огромным трудом Манштейну удалось вывести из котла около 35 тыс. человек, но потери, особенно в артиллерии, были огромные. Большинство орудий пришлось бросить на дорогах.

Ватутин заболел, и командование фронтом принял маршал Жуков. В марте войска этого фронта предприняли новое наступление и нанесли два удара. Первый удар наносился по направлению к южной части Польши, но после захвата Ровно и Луцка войска были остановлены между Львовом и Тернополем. Второй удар был более опасен: русские вышли к верховью Днепра и восточным отрогам Карпат. В то же время 2-й Украинский фронт Конева достиг Южного Буга и продвигался на юго-запад на соединение с войсками Жукова (см. схему 50).

Над 48-м танковым корпусом, все еще удерживающим прочно свои позиции южнее Бердичева, нависла угроза окружения с обоих флангов. Корпус получил разрешение отойти в направлении Тернополя; выполнение этого маневра потребовало огромного напряжения и очень большого искусства. Генерал Бальк пишет: «Главное состояло в том, чтобы убедить людей в успехе, сохранять хладнокровие, спокойствие и твердость духа. У личного состава ни в коем случае не должно было сложиться впечатление, что отход может окончиться неудачей».

В ходе этого крайне рискованного марша, когда немецким войскам приходилось пересекать пути движения наступающих армий Жукова, 48-й танковый корпус придерживался правила: ночью двигаться, а днем вести бои. Генерал Бальк особенное внимание уделял размещению своего штаба, так как во время отхода очень важно сохранить управление войсками. Бальк, не колеблясь, располагал штаб корпуса далеко за линией фронта с таким расчетом, чтобы он мог оставаться на одном месте несколько дней, а затем совершить новый большой скачок в тыл. В результате принятых мер не было ни одного случая, когда дивизии не имели бы радиосвязи со штабом корпуса.

Поскольку каждый удар русских направлялся на большие города (возможно, в связи с требованиями специального приказа Сталина), мы старались всячески избегать этих мест. В войне с Россией многие неудачи объяснялись тем, что вышестоящие штабы размещались в крупных городах или выдвигались слишком близко к фронту, показывая неуместную храбрость. Из-за этого штабы часто «засасывались» боевыми действиями, и всякое централизованное управление войсками терялось. Бальк избежал этой ошибки. Он внимательно следил за тем, чтобы его штаб корпуса располагался в стороне от больших дорог и населенных пунктов.

Во время отступления штаб 48-го танкового корпуса всегда заботился о заблаговременной отдаче предварительных распоряжений с тем, чтобы дивизии располагали достаточным временем для своей подготовки к действиям. Войска ценили такого рода заботу, о чем свидетельствует следующий пример. В ходе боевых действий дивизия СС «Лейбштандарт» после шестинедельного «отсутствия» вновь вернулась в 48-й танковый корпус. Когда дивизия получила обычное предварительное распоряжение из штаба корпуса с точным указанием, что ей следует сделать в течение следующих сорока восьми часов, она передала в ответной радиограмме: «Ура! Мы снова слышим голос своего хозяина!»