Бронтомех !

Однажды я спросил у Сюзанны, где она работала до того, как прилетела на Аркадию. И оказалось, что на Земле она была не более не менее как научным сотрудником лаборатории, занимавшейся, представьте себе, темпоральными исследованиями. "Она закрылась, - сказала Сюзанна. - По счастливой случайности мы установили существование параллельных миров... но больше ничего не смогли. Директор погиб, и проект свернули".

Оказывается, она прилетела на Аркадию как ученый, а нашла место модели в рекламном агентстве. Должно быть, она - самая умная модель в Секторе.

- Расскажи мне об аморфах, - попросил я.

Сюзанна встала, подняла меня и рассмеялась.

- Я не хочу пробуждать фальшивые надежды в твоем пессимистичном уме. Спроси лучше Марка Суиндона - он у нас биолог. А теперь давай поговорим о чем-нибудь другом. Я вижу, Старая Гавань плохо на тебя влияет.

Уезжая, мы увидели морской комбайн, который величественно плыл в сторону моря. За ним тянулся слабый шлейф бледного дыма.

К концу дня мы вернулись в Риверсайд, задержавшись из-за того, что километрах в пяти от поселка нас одолела непреодолимая потребность в физической близости, и в результате мы вышли из машины, взобрались по зеленому склону между аркоровьими лепешками и сонными земляными мохнатиками и потеряли рассудок, предавшись страсти почти пугающей силы.

В мастерской на этот раз - для разнообразия - царила атмосфера неистребимого оптимизма, несмотря на присутствие Алтеи Гант. Джейн Суиндон бросила на нас всего один взгляд и понимающе улыбнулась. Что за странная аура окружает двух людей, которые недавно занимались любовью? У меня возникло такое чувство, словно мы с Сюзанной заключены в огромный полупрозрачный кокон, который бросается в глаза всем, кто не допущен внутрь. К счастью, Джейн была единственной, кто это заметил; остальные сгруппировались вокруг телегазеты в руках Алтеи Гант...

- ...Итак, Аркадия делает шаг вперед, - надрывался комментатор, - и будущее этой ранее бедствовавшей планеты теперь обеспечено. Каждый аркадень приносит новых иммигрантов, новое оборудование...

Он продолжал разглагольствовать, а на экране по бесконечной бетонной равнине катились огромные строительные машины. На заднем плане, как какие-то боевые жирафы, стояли космические челноки. Это могло происходить где угодно, но я узнал один дом и понял, что это действительно космопорт Премьер-сити.

Только по периметру уже появились новые здания, и их было много. Они сверкали серебряными прямоугольниками и куполами.

Аудитория промямлила слова благодарности. Бросив быстрый взгляд на Алтею Гант, я заметил, что у нее слегка приоткрылся рот и скучное лицо осветил энтузиазм...

Значит, хроника отражала реальность. Аркадия действительно шагала вперед. Из маленького приемника затрубила воинственная музыка, и камера наплыла на человека в форме, который стоял в непринужденной позе, небрежно держа лазер.

- Это не аморф, - тихо заметил кто-то. - Аморфа не заставишь носить оружие.

- Я же говорила вам, что аморфы - лишь временная мера, - укоризненно сказала Алтея Гант.

- А сколько им платят? - спросил тот же голос; я обернулся и увидел миссис Эрншоу, нечастую гостью в моей мастерской.

Алтея Гант не ответила, и атмосфера вдруг сделалась напряженной. Я огляделся и увидел, что на носу катамарана уже выписано название.

"АРКАДЯНИН".

- Они забыли половину названия! - сказал я мисс Гант.

Она холодно посмотрела на меня и ответила, поджав губы:

- Не думаю...

- Это условие было частью того проклятого договора! - твердил я, когда мы позднее собирались в "Клубе", чтобы отпраздновать отплытие. - Мое имя должно быть написано на яхте в качестве рекламы.

- Кев, это ни черта не значит, - успокаивающе рокотал Баркер. - Все знают, что катамаран построил ты.

- Что, и на Альдебаране знают? И на Земле?

- Вы первым нарушили контракт, мистер Монкриф, - сказала Алтея Гант и затем произнесла буквально следующее: - Как бы то ни было, Организация считает, что длинное название будет не таким эффектным. Интересы Аркадии прежде всего.

- Да, это верно, - согласился Стренг, и все кивнули...

- Надеюсь, ваша жена будет присутствовать на церемонии, - сменила тему мисс Гант.

- Конечно. Последнее время Хейзл нездоровилось. В это время года на нее нападает тяжелая аллергия, которая не поддается никаким препаратам. В таком состоянии она неохотно показывается на людях - знаете, женское тщеславие, - но Хейзл, к счастью, способна преодолевать подобные слабости.

Во время этого неуклюжего объяснения я внимательно наблюдал за Стренгом, по он казался более или менее честным. Никто не собирался развивать эту тему, и наступило неловкое молчание, которое прервала компания с миссис Эрншоу во главе. Они уселись за соседним столом. Это были Вернон Трейл, Том Минти с дружками, Элси Коттер с парой Потомков... и какойто незнакомец.

Они уставились на нас в многозначительном молчании, ожидая комментариев. Они смотрели на нас, а мы - на них, и я, да и не я один, никак не мог понять, что за ерунда тут происходит. Наконец Стренг поднялся, подошел к новенькому, протянул руку и представился:

- Ральф Стренг.