Бронтомех!

Сюзанна задумчиво посмотрела на меня.

— Кев, для гениального изобретателя ты иногда бываешь просто чудовищно туп. Ты чуть не выложил Алтея Гант все, что думаешь о ней, об Организации и партии напитков, которые они поставили. А теперь подумай, где бы мы оказались после этого. По-моему, нас скормили бы бронтомеху, размололи в питательные добавки и распылили по полям. Так что помалкивай пока, ясно? И притворяйся счастливым, чтобы нас не разоблачили.

На следующий день Сюзанна переехала ко мне.

По этому случаю я вспомнил, как Стренг объяснял тягу к древним традициям в новом, лишенном корней обществе: люди укрываются за старыми ценностями от окружающей неизвестности. Мне подумалось, что строгие, чуть ли не пуританские нравы аркадийских колонистов вполне укладываются в это объяснение.

Марк Суиндон и Джейн два года назад венчались в церкви. Его преподобие Энрико Бателли совершил обряд, практически не меняющийся уже много веков. В Риверсайде венчание — норма. Не то чтобы порицались внебрачные отношения, просто молчаливо предполагалось, что люди, которые вместе спят, должны вскоре дать обет перед нашим экстравагантным пастором.

Сам Бателли сохранял серьезный вид во время положенных церемоний с некоторым трудом.

— Как хорошо, что человек может держать при себе свои мысли, поделился он со мной однажды. — Когда я произношу слово «Бог», у риверсайдцев, на их счастье, в головах возникает только их представление о Боге — этакое вымышленное вселенское подслушивающее устройство. Им совсем не нужно знать, что думаю о Боге я.

— Ну, мне ты можешь сказать.

Бателли стал серьезным.

— Бог есть событие будущего, — негромко сказал он. — Это инопланетянин, раса инопланетян, бесконечно более разумная, чем мы, и нам еще предстоит с ними встретиться. Наша задача в том, чтобы подготовиться к этой встрече, учась смирению, добру и состраданию, чему научиться сложнее, чем ядерной физике. Нам придется мобилизовать в себе все ресурсы добра, когда мы столкнемся лицом к лицу с Чем-то, что напугает нас до полусмерти.

Таким образом, Бателли помаленьку готовил свою паству к Встрече, а паства тем временем распевала старинные гимны и произносила старомодные клятвы.

По-моему, людей заставляет венчаться внешняя угроза. Люди объединяются, чтобы выжить на неосвоенной планете, где можно ожидать любых опасностей и где не существует проблемы перенаселения, а дети драгоценны и желанны для всего общества.

— Так когда же мы услышим звон колоколов? — в приступе неожиданной религиозности спросила Джейн Суиндон, женщина абсолютно земная.

— Когда мы накопим столько греха, что деваться станет некуда, отвечала Сюзанна.

Конечно, мы с Сюзанной оба прибыли с Земли, где люди в подобных вопросах поступали как хотели. Со времени краха Всемирной эмиграционной комиссии проблема перенаселения сильно обострилась, и стабильная семья ушла в прошлое. Считалось естественным рассматривать любовь как нечто мимолетное; если она длилась — прекрасно, но незачем связывать себя на всю жизнь с одним партнером.

Непосредственным результатом нашего сосуществования (как выражалась Сюзанна) стало то, что мы оба лучились счастьем и потому ничем не отличались от накачанных «Иммунолом» колонистов.

— Лучшая маскировка на свете, — прошептала однажды Сюзанна, когда мы шли на студию нетвердой походкой, обняв друг друга и целуясь на глазах у улыбающихся прохожих. Чиль Каа увидел нас из окна своего домика и постучал по стеклу, поднимая бутылку с небывалым радушием; но мы только помахали ему и пошли дальше в гору.

Дверь в «Клуб» была открыта; до нас доносился залихватский визг скрипки и гулкий топот Потомков, отрабатывающих новое па для концерта, который приурочили к возвращению Стренга. Нас остановил Том Минти, сказал Сюзанне вполне вежливый комплимент по поводу ее красоты и пригласил нас на спевку завтра вечером.

Риверсайд под властью «Иммунола» и Организации сделался счастливым, как никогда…

Я подавил дрожь, возникшую при этой тревожной мысли, еще раз поцеловал Сюзанну, и мы вошли в студию.

Морт Баркер развалился в кресле со стаканом в руке, широко улыбаясь. Рядом, внимательно глядя на экраны, сидела Алтея Гант. Вероятно, она единственная в поселке не накачалась наркотиком — не считая пас с Сюзанной — и намеревалась обезопасить кругосветное плавание от наших безответственных выходок.

Стренг пребывал в мрачном расположении духа. Он смотрел на нас из трехмерной ниши со сдержанной печалью на лице, и в тон его настроению на заднем плане нависали над самой водой свинцовые тучи.