Бронзовая собака

– А что же мне, по-вашему, идёт? – Роман понял, что Вера обиделась. Она и должна была обидеться, когда называешь вещи своими именами, люди, к которым это имеет отношение, обычно обижаются.

– Сумку Алисе отыскать, с этими её фотографиями, – ответила Вера. – Как вам и вменяется в ваши обязанности.

– В мои обязанности, Вера, вменяется предпринять все возможные усилия к её отысканию. Чем я и намерен заняться. Всего хорошего.

5. Ксения

После работы Роман приехал к обветшавшему зданию, бывшему в советское время одним из корпусов фабрики, чтобы по просьбе своей невесты Ксении забрать в маленькой типографии коробку с листовками и чудовищного вида бумажные цветы. Всё это нужно было ей для проведения очередного мероприятия. Ксения была очень активной девушкой. Она тренировала детей в одной из спортивных школ. Эта работа оставляла ей довольно много свободного времени, его она тратила на общественную деятельность.

Роману, который был старше на десять лет, девушка иногда казалась инопланетянкой, а мероприятия и акции, все эти праздники в детских домах, и приютах для брошенных животных, закладки капсул времени, вязание разноцветной одежды для деревьев и лавочек, – были атмосферой её загадочной планеты.

Но, конечно, не эту вовлечённость в события, которые её совсем не касались, ценил в подруге Роман. Ему нравилось её гибкое и очень сильное тело с юной грудью. Его заводило то особенное чувство укрощенной энергии, которое возникало у него в моменты их близости. Не менее чувственных радостей он ценил её хронический оптимизм. Профессия Романа вызывала острую нехватку не только оптимизма, но и просто хорошего настроения.

И наконец, ему импонировало то, что девушка почти совсем не пользовалась косметикой. Роман бы никогда не обратил на это внимание, если бы не бывшая жена. Пройдя тридцатилетний рубеж, женщина, как с цепи сорвалась, – начала косметикой злоупотреблять. Эта её вдруг возникшая тяга совпала с резким ухудшением отношений между супругами, поэтому у Романа сформировалось стойкое отвращение к растекшейся по лицу косметике. Именно в таком виде лицо бывшей жены чаще всего видел Роман в последние месяцы перед разводом, когда их общение превратилось в череду нескончаемых скандалов.

Только что Роман закончил отправлять пятнадцатую смс-ку Ксюше. На четырнадцать предыдущих она не ответила. У девушки оставалось ещё два дня отдыха на одном из Греческих островов. Роман хотел договориться о том, где он будет ждать её в аэропорту, но Ксюша не брала трубку, а потом вообще пропала из зоны доступа.

Он задумчиво крутил в руке телефон, когда тот вдруг ожил звучной переливчатой трелью. Роман с надеждой посмотрел на экран и сплюнул себе под ноги, поджав и без того тонкие губы. Ему звонила его бывшая жена. После его слов: «Да, здравствуй. Ну, что на этот раз надо?», начался привычный телефонный скандал.

Жена, как обычно вымогала деньги и шантажировала его дочерью, он как обычно, пытался больше того, что было положено по судебному решению не давать, и обещал отобрать у неё ребёнка. В конце концов, крики жены утомили Романа, он замолчал и с отвращением на лице отставил от уха трубку.

Крик, который продолжал звучать из неё, услышало даже грузившее в багажник Романа коробку, длинноволосое существо в рейтузах и замасленной куртке с капюшоном, отороченным клочками чего-то грязно-слипшегося. Существо повернуло на звук серое бородатое лицо. Роман стёр это лицо нетерпеливым взмахом руки.

– Ты – идиотка, Марина, конченная! Ну нет, я тебя не оскорбляю, я тебе диагноз ставлю. Ты – клиническая идиотка! Я тебя на экспертизу отправлю. Я у тебя вообще ребёнка заберу, потому что клиническим идиотам нельзя детей доверять!! Пи-дец!!

Покрасневший Роман, так кричал, что ему пришлось сгибаться в поясе, чтобы исторгнуть очередную порцию воздуха с ругательствами из своих легких. Оборвав скандал, швырнул свой телефон на заднее сидение машины. Роман стоял, опираясь рукой о заднюю стойку внедорожника, пытался хоть как-то унять бешеное желание что-нибудь сломать. Пытался не представлять, как шея этой курицы хрустнет под его пальцами. Об этом сложно было не думать, но надо было не думать, иначе успокоиться было трудно. «Угораздил же чёрт с такой тварью связаться».

Больше всего его бесило понимание своей почти полной неспособности повлиять на поведение Марины по отношению к их общей дочери. Теоретически Роман мог согласиться с тем, что ребёнку, в особенности девочке, должно быть лучше с матерью. Но конкретно его дочери не повезло – ей досталась мать с апломбом царицы Савской, в сочетании с куриными мозгами. Роман понимал, что как бы он ни бесился, ни угрожал или, напротив, сколько бы денег он ни давал Марине, повлиять он, практически, ни на что не мог. В свое время Роману даже нравилась целеустремленность и настойчивость Марины. До тех пор пока он не понял, что ярче всего проявляется эта целеустремленность в реализации самых бредовых замыслов, причём не только самой Марины, но и свиты её многочисленных подруг. Роман с силой выдохнул.