Бронзовый топор

— Евражка говорил, что его прадед помнил то время, когда целые стада Длиннозубых зверей бродили по земле. Их путь повторял путь оленей — осенью они уходили в густые леса, а потом вместе с весной возвращались в тундру, к берегам Великого Холодного моря. Тогда люди жили большими племенами и охотились на Длиннозубых зверей. Но с каждым годом их становилось все меньше. Зимы сделались длиннее, и солнце позже стало будить травы и деревья от сна. Длиннозубые звери начали уходить в Страну Мертвых. Ты видел — в обрывах рек торчат их клыки. Там они отдыхают, чтобы потом снова вернуться в леса и тундру.

— В них столько вкусного мяса, — сглотнув голодную слюну, сказал Птенец Куропатки.

— Да. Но наши люди никогда не охотились на них. Это мне тоже рассказывал Евражка. Только изредка, когда удавалось встретить ослабевшего зверя, его добивали, нападая целым родом. Про такое пели песни. Бывало, добрые духи посылали мертвых Длиннозубых зверей, и тогда в стойбище устраивался большой праздник.

Юноши совсем близко подошли к животным.

— Давай хорошо посмотрим на них, — предложил Птенец Куропатки.

Мизинец согласно кивнул.

Звери передвигались медленно, поедая торчащие из-под снега кустики березы и ивы. Слышны были их тяжелое дыхание и хруст веток на зубах.

— Из одной такой шкуры можно сделать жилище для всего нашего рода, — восхищенно сказал Мизинец.

— В нем было бы тепло, и никакой ветер не смог бы выстудить его.

— Мы научимся убивать их, — прошептал Мизинец, — и тогда наступит теплая и сытая жизнь. — Глаза его сузились, а крылья носа затрепетали от вожделения.

Длиннозубый зверь — самец — поднял вдруг голову, посмотрел на людей маленькими, глубоко спрятанными глазами и, задрав к небу старые, все в трещинах, темные клыки, печально затрубил. Звук его голоса убежал к краям долины и вернулся назад еще более печальный и тоскливый.

— Он разговаривает с нами, — сказал Птенец Куропатки, медленно отступая назад. — Ему, наверное, тоже голодно. Сколько надо съесть за день веток, чтобы не болело брюхо!

— Придет время, и мы убьем его, — думая о своем, упрямо сказал Мизинец. — Зачем бегать по лесу за маленьким оленем, если сразу можно добыть целую гору мяса?

— Ты говоришь правильные слова. Люди скажут тебе спасибо. Радость и лень приходят к людям, когда желудки их полны. Тебя назовут Великим охотником. А сейчас пойдем быстрее. Вдруг Длиннозубый зверь поймет твои слова, и тогда он рассердится.

День заканчивался. Солнце сделало тучи у края земли багровыми, и небо горело, словно от большого костра.

— Сегодня придет ветер. Большой ветер и большой снег, — сказал Птенец Куропатки.

— Зачем ты так говоришь? — сердито крикнул Мизинец и зашагал к краю долины. Он сам видел тучи и думал про то, что скоро налетит пурга и им придется долго отсиживаться в снежной норе, а мяса нет ни кусочка.

Ночью действительно пришла пурга. Снег так быстро бежал по сугробу, в котором Мизинец и Птенец Куропатки выкопали себе нору, что порой им казалось — холодное море шумит и плещется совсем рядом. Тесно прижавшись друг к другу, они старались заснуть. Юноши знали один закон: когда метет пурга, все живое прячется и засыпает, когда нечего есть — надо меньше двигаться, а значит, лучше всего спать. Пургу не прогонишь и не пригрозишь ей копьем. Это злые духи и души умерших злых людей пришли на землю, чтобы повеселиться. Надо лежать тихо, чтобы они не узнали, где ты, и не договорились украсть твою душу.

Однажды, проснувшись и послушав, как воет пурга, Птенец Куропатки растолкал Мизинца.

— Натяни на голову рубаху, иначе душа твоя может улететь. Ты слышишь, как поют злые духи?

Мизинец не ответил, но последовал совету товарища. Люди Края Лесов считали, что душа человека живет в голове. И потому лучше всего было не рисковать.

Вновь засыпая, Мизинец пробормотал:

— Придет время, и я все равно убью Длиннозубого зверя. Будет много мяса и теплое просторное жилище…

Друг не ответил. Сон увел его за собой и, наверное, кормил его оленями, сделанными из тумана, и красными лососями, сделанными из зари. Сон всегда дает человеку то, о чем он сильно думает, и даже может обмануть пустой желудок.

Пять раз сменялись длинная ночь и короткий день. Не переставая выла пурга, скребла сугроб холодными когтистыми лапами. Крупные капли падали сверху на головы юношей, а стены норы покрылись тонкой корочкой льда. Одежда сделалась тяжелой и влажной и совсем не грела. Пришло время смерти.

Мизинец и Птенец Куропатки знали об этом, но были спокойными, потому что ничто не совершается на земле без воли духов. Великий Ворон — заступник и хранитель рода — покинул их, и некому было отвести беду.