Бросить Word, увидеть World. Офисное рабство или красота мира

На пятый день температура все продолжала опускаться, пошел снег. Мои силы были на исходе. Проходить по тридцать два километра по высокогорью — это было для меня слишком, потому что я улетела в США практически сразу из офиса, я совсем не тренировалась.

«Ты придешь в форму самое позднее — к горам Биг-Хатчет», — попытался подбодрить меня Боб. Но у шутки был горький привкус, так как эта горная цепь находилась в Нью-Мексико, а это еще четыре тысячи восемьсот километров пути.

Во время обеда я, трясясь, вцепилась в свой маленький котелок, а ветер шквалом проносил мимо нас снежные хлопья. Я с тоской взглянула на Боба, который в суровых условиях дикой природы Монтаны выглядел олицетворением мужественности: пятидневная борода только подчеркивала его черты лица. Широкие тазовые кости раскрывали его необычную мышечную силу, а жилистые ноги свидетельствовали о необычайном уровне выносливости. Казалось, что холод был ему совсем нипочем. И если он чувствовал себя в снегопад абсолютно уверенно, то я бесконечно скучала по теплу и ласке, а еще по мужчине.

«Боб, мне ужасно холодно», — пожаловалась я ему, стуча зубами, и пододвинулась поближе к нему.

Но Боб не понял этого недвусмысленного намека.

«Мы уже скоро пойдем. Когда будешь идти — будет теплее», — дружелюбно сказал он.

Я попробовала еще раз и тихо попросила его: «Ты не мог бы меня немного согреть?»

Боб нервно откашлялся и спросил: «Каким образом?»

«Ну просто положи руку мне на плечо», — сказала ему я и прижалась к его боку.

Боб неуклюже положил свою мускулистую руку на меня, а я уткнулась лицом в его грудь. Несколько минут мы сидели молча. Наши сердца громко бились. Никто из нас не знал, что делать дальше.

Тут Боб снова откашлялся и неуклюже встал. «ЭнТи, нам пора идти дальше», — сказал он уверенно, не смотря мне в глаза.

«Хорошо», — пробормотала я и собрала вещи. В следующие полчаса мы с Бобом молча шли друг за другом по вьюге.

Когда мы уже вечером дошли до лагеря, небо наконец немного прояснилось. Во время ужина мы оба вели себя так, будто сегодня ничего особенного и не произошло.

«ЭнТи, завтра утром нам нужно будет очень рано выйти», — объявил мне Боб незадолго до того, как село солнце.

«Без проблем! Разбуди меня тогда, если сама не проснусь», — ответила ему я.

«Ну или ты меня», — сказал Боб и исчез под тентом. Я же забралась в свою палатку. Несмотря на то что за последние дни я устала как собака, в ту ночь я долго еще не могла уснуть. Пока ворочалась с боку на бок на пенке, тщетно пытаясь заснуть, я напряженно думала, чего же все-таки хочу от Боба. Мы договорились с ним, что пройдем первый отрезок МГВМ в Национальном парке «Глейшер» вместе прежде всего в целях безопасности. Но из разговоров в последние дни я поняла одно: Боб встретился со мной не для того, чтобы вместе отпугивать медведей. Это он мог сделать и без меня.

Нет, Бобу просто очень одиноко. После расставания с Ульрикой два с половиной года назад он путешествует один и скучает по женщине. Прежде всего, он скучает по женщине, которая разделит с ним его страсть к путешествиям.

А я? В последние два года я жила практически только для того, чтобы работать. При двенадцатичасовом рабочем дне времени на отношения совсем не оставалось: я не уделяла внимания даже своим друзьям. Два года подряд я была жесткой и неприступной деловой женщиной и сейчас должна сказать, что я скучала по какой-то близости и нежности. От этого осознания становилось больно, и где-то в животе начинало разливаться какое-то странное леденящее чувство. От холода и одиночества я свернулась в своем спальном мешке в позу эмбриона и продолжила ломать себе голову.

Мы с Бобом приехали на эту тропу, чтобы быть рядом друг с другом… А подходим ли мы друг другу? Такой вопрос я задавала сама себе. Боб выглядел очень мужественно, и мне нравилась эта суровая мужественность. По его взглядам в мою сторону я понимала, что он тоже считает меня привлекательной. И у нас была одна общая страсть… Эта неукротимая страсть — быть на природе.

Кроме этого, ничего общего у нас не было: Боб — американец, а я — немка. Боб жил в зимнее время в бревенчатом доме за городом. Я же была типичным городским ребенком. Боб отслужил в армии и уже почти двадцать лет не работал, а я до недавнего времени была высокооплачиваемой деловой женщиной.

Да и, кроме того, что бы сказала его бывшая девушка, Ульрика? И вообще, может, стоит принять поведение Боба относительно Ульрики в качестве предупреждения? Но, с другой стороны, они были вместе целых двенадцать лет…

Я лежала на спине в раздумьях и смотрела в потолок палатки. Есть ли смысл начинать отношения, которые так или иначе приведут к разрыву? Может, нам стоило бы пойти разными дорогами, как только мы оставим Национальный парк «Глейшер», а вместе с ним и медведей гризли позади? Снова и снова мои мысли возвращались к этому, пока не прервались на пару часов беспокойного сна. Когда чуть позже пяти часов утра встало солнце, я все же приняла решение. Я встала, сложила коврик и спальный мешок и пошла под тент к Бобу.

«Доброе утро, Боб», — разбудила я его дружелюбно.