Бросок акулы

– Молчать! – крикнул лорд-кабан и, всхлипнув, подполз на дрожащих ногах к королеве. – Ваше величество…

Он вытянул руки вперед, взял королеву за плечи, развернул ее лицом к себе.

Кожа у Амелии стала еще бледнее, чем обычно, посиневшие губы дрожали, в угасающих глазах стыли слезы. Слабыми руками она шарила по рукояти торчащего у нее из груди кинжала – клинок проник ей до самого сердца. Королева упала на руки магистра, коснулась его уха своими губами и чуть слышно прошептала:

– Я… Я прощаю тебя…

Такого ужаса, как тот, что охватил его в эту секунду, Гектор не испытывал еще ни разу за всю свою жизнь. Голова Амелии запрокинулась назад, ее глаза из серых сделались желтыми и уставились в небо. Белый волчий мех появился на ее коже, а когда она открыла рот, чтобы в последний раз вскрикнуть, показались заострившиеся клыки. И раздался печальный, долгий волчий вой. Он взлетел над горой Стракенберг, эхом разнесся над всей грядой Уайтпикс. Услышав этот предсмертный вой, угры бросились бежать врассыпную, затыкая себе уши, испуганно мечась из стороны в сторону. Гектор продолжал держать королеву на руках, все его тело била мелкая дрожь. Затем белый мех исчез, скрылись волчьи клыки, с губ королевы Амелии слетел последний звук, а вместе с ним оборвалась и ее жизнь.

Часть V Перелом

Глава 1 «Немезида»

Фермерский сын с Холодного побережья, Дрю очень мало понимал в морском деле, однако даже своим неопытным глазом увидел, что «Немезида» сильно выделяется среди других судов. Этот корабль, по определению графа Веги, был «дредноутом» – высокий четырехмачтовый красавец, равного которому не сыскать на всем Белом море. Нет, боевые галеоны военно-морского флота Вестланда тоже, конечно, хороши и впечатляли своими размерами – от пятидесяти до шестидесяти метров в длину, однако у дредноута от кормы до фигуры на носу было семьдесят с лишним. Но больше всего поражала воображение артиллерия «Немезиды» – на корабле было целых три орудийных палубы, да еще наружные пушки на верхней кормовой палубе – квартердеке и на носу.

Именно на носу, или, как говорят моряки, на баке, и стоял сейчас Дрю, глядя на одну из этих пушек, на ее направленный в сторону горизонта длинный, отливающий бронзой, чудовищный ствол. Рядом с орудием находился пришитый гвоздями к палубе ящик с уложенным в него тяжелым железным ядром. Где-то внизу, в трюмах, имелась и крюйт-камера, или пороховой склад.

Дрю мысленно молил Бренна о том, чтобы этот склад был надежно заперт. Вега, конечно, строго следил за этим, однако, хотя многие боевые корабли в Белом море имели пушки, лиссийцы, как это ни прискорбно, до сих пор еще не научились толком обращаться со смертоносным взрывающимся порошком. Несчастные случаи с взрывом пороха в трюмах до сих пор случались, причем довольно часто. Бастийцы – совсем другое дело, они давно освоились с гремучим черным порохом, спокойно оборудовали на своих боевых кораблях по две, а то и по три артиллерийские палубы, ставили на них свои проклятые пушки и, разумеется, царили благодаря этому на морях-океанах.

– Не знаю, как насчет зрения, а вот слуха у тебя точно нет.

Дрю подскочил, услышав этот голос, обернулся и увидел прямо перед собой улыбающуюся Уитли. Было заметно, что леди из Брекенхольма с удовольствием вспомнила свое прошлое, нашла Дрю, а потом подкралась к нему. Дрю, не раздумывая, обнял Уитли – безо всякой задней мысли, парень просто очень радовался тому, что они снова вместе.

– И пахнет от тебя теперь гораздо лучше, – рассмеялась Уитли, выскальзывая из рук Дрю.

– Да уж, по канализации на брюхе ползать – это тебе не в розарии сидеть, – хмыкнул Дрю. – Если бы в морскую крепость можно было попасть каким-то другим путем, я бы выбрал именно его, можешь мне поверить.

– У тебя появились сторонники, – заметила Уитли, глядя через борт «Немезиды» на эскадру кораблей, шедших за своим флагманом. Двенадцать судов. Большинство из них – бастийские, еще несколько пиратских, и все они были захвачены у лорда-кальмара Гуля. Морская крепость Кракена рухнула, и Белое море похоронило в своей пучине ее догорающие обломки. Сотни пиратов, бывших узниками Гуля, теперь составили экипажи захваченных кораблей, дали присягу верности Дрю. Рядом с «Немезидой» волны рассекали еще два легендарных судна: «Мальстрем» графа Веги – по правому борту, «Белуга» барона Босы – по левому.

– У нас появились сторонники, – поправил Дрю. – Эти люди сражаются не просто за Волка, они сражаются за свободу Лиссии, Уитли.

– Они зовут тебя, – сказала она.

– Наверное, лучше не заставлять их ждать, а? – ответил Дрю, и они оба направились на корму.