Бросок на выстрел

– Это я так пошутил, – сказал я. – Не смог себе отказать, виноват… На самом деле у меня нет права ни отпускать вас, ни арестовывать. А вот у господина майора такое право есть. Господин майор, я закончил. Арестуйте, пожалуйста, этих клоунов…

Коробов с ребятами вышли из своих укрытий. Дунаев взвыл, выбежал из офиса и метнулся к выходу. Но едва он открыл входную дверь особняка, как двое крепких ребят перехватили его и скрутили руки за спиной.

– Ишь, какой прыткий, – сказал один из крепышей и, для профилактики, весьма ощутимо сунул Дунаеву кулаком под дых, чтобы впредь не рыпался. Пусть постоит так в глубоком поклоне, похавает ртом воздух, авось поумнеет.

– Без театрального представления ты, конечно, никак не можешь, – сделал мне выговор Коробов, когда вся троица была повязана и приготовлена к транспортировке туда, куда следует. – А если бы у кого-нибудь из них было при себе оружие? У того же Дунаева, к примеру. Рассвирепев, он вполне мог выстрелить в тебя.

– Ну, это если у него имелся бы пистолет, – парировал я Володькин выпад. – Да и зачем им оружие, раз они наняли киллера, который бы все сделал за них?

– Раз на раз не приходится, дружок, – резонно заметил Володька, с чем я вынужден был согласиться и сказать, что больше я так не буду. Володька на это только хмыкнул и ничего не ответил.

Я попрощался с ребятами и Коробовым, и они уехали. Володька предлагал меня подвезти, но я отказался. Что я, маленький? Сам, что ли, не доберусь?

Я неторопливо пошел в сторону метро и через минуту поймал себя на том, что иду и пою. Что-то вроде старой песенки, которую пела некогда неподражаемая Эдита Пьеха:

Я иду и пою, улица поет.
Светофор подмигнул: проходи вперед!
На асфальт мостовой лег зеленый свет…
Я иду сам с собой, мне шестнадцать лет…

Правда, слова были другими, только что придуманными. И мотив был иной, тоже на ходу придуманный. Но это совсем неважно – для сегодняшнего настроения самое то, что нужно.

А еще я поймал себя на том, что на душе легко и спокойно, как это часто бывает от хорошо проделанной работы. Причем сделанной настолько успешно, что никто иной лучше ее не сделает. Я не хвалюсь. Я только констатирую. Правда, я так и не выяснил, кто мне тогда позвонил и сообщил о трупе на Лесопильщиковом пустыре. Похоже, этот Иван Иванович Иванов так и останется для меня загадкой. Но это уже неважно!

Впрочем, таких загадок у меня в жизни имелось уже предостаточно.

Да и не в них суть, надо полагать… А передача получится отменная!