Бросок в безумие

Семушкин медленно поднялся из кресла, не отводя глаз от пустого экрана. Случилось то, чего случиться никак не могло, – был уничтожен Главный компьютер корабля, защита которого выдерживала практически любую, самую страшную катастрофу. Считалось, что разрушить оболочку, в которую был заключен компьютер космического корабля, можно только с помощью прямого аннигиляционного взрыва… И вот!..

Командир корабля ухватился обеими руками за спинку кресла и сделал шаг назад, все еще не в силах оторвать глаза от темного, мертвого экрана панели управления… В его голове трепетала одна-единственная мысль:

«Теперь, даже если обломки «Северного сияния» обнаружат, никто не сможет разобраться, что же случилось с этим кораблем!..»

Почему-то эта мысль ужасала его… убивала его волю, лишала смысла любое дальнейшее действие! Колоссальным усилием воли он смог заставить себя разжать пальцы и сделать еще один шаг в сторону шлюза…

В этот момент Главный центр управления наполнился тонким, сверлящим, пронзительным визгом, пол за спиной навигатора вдруг вспучился безобразным горбом. В следующее мгновение этот горб прорвался, впуская в помещение вакуум и холод космического пространства.

Смерть Егора Семушкина была практически мгновенной. Когда в расширяющийся непонятным образом разрыв протиснулась небольшая шестилапая полусфера, тело бывшего командира корабля, сморщенное обезвоживанием и замороженное до состояния камня, лежало у самого выходного шлюза, лишь отдаленно напоминая человеческую фигуру.

Шестилапая тварь утвердилась на вспученном, покореженном полу, застыла на несколько мгновений, посверкивая своими кристаллическими «глазами», а затем неторопливо двинулась в сторону правого шлюза. У самого люка шлюза «черепаха» снова застыла в неподвижности и простояла так около пяти минут, а затем один из ее «глаз» начал наливаться багровым пламенем, из него выметнулся узкий, похожий на прозрачную алую спицу струящийся лучик. Кончик луча лихорадочно забегал по идентификационной пластине, вычерчивая на ней непонятные узоры и временами роняя яркие, истекающие розовым дымком искры, а серебристая пластина под этим лучом покрывалась бархатисто-черной вязью. Спустя несколько секунд шлюз как-то обреченно хлюпнул, и массивная плита медленно поползла вбок. В вестибюле коротко вякнула сирена, предупреждая экипаж о разгерметизации, и смолкла. Шестилапая тварь выбралась в главный вестибюль и медленно двинулась вперед, внимательно изучая новое, захваченное ею пространство. Шлюз за ней закрылся, и главный вестибюль второй палубы начал вновь заполняться воздухом.

Ассистент штурмана «Северного сияния» быстро шагал по главному вестибюлю второй палубы, лихорадочно обдумывая информацию, полученную от командира. Позади четко постукивали по настилу палубы каблучки туфель пани Станиславы. Иржи Яшек шагал рядом с красавицей гидрологом совершенно бесшумно. У первой же развилки Исакян приостановился – если решиться на обход первого лифтового холла, то именно сейчас надо было сворачивать в боковой коридор, ведущий к корабельной библиотеке. Однако после короткого раздумья Артур двинулся дальше по главному вестибюлю палубы – обход занял бы очень много времени, а кроме того, была возможность встретить на обходном пути еще несколько помещений, блокированных из-за разгерметизации. Тогда путь до кают-компании мог бы превратиться в слепое блуждание по разрушенной палубе…

До изолированного лифтового холла оставалось всего два десятка метров, когда лампы на потолке вестибюля вдруг лихорадочно замигали, а затем погасли. И тут же окутавший их мрак прорезал узкий белый луч, ударивший из-за спины Артура. Исакян быстро обернулся и увидел, что пани Станислава сжимает в руке маленький галогенный фонарь.

– Я предусмотрительна… – улыбнулась девушка и повела лучом по стенам вестибюля, а ассистент штурмана вдруг подумал:

«Это я предусмотрителен… Если бы я свернул к библиотеке, мы ни за что не смогли бы в темноте выбраться к кают-компании… Даже с вашим фонарем, пани Станислава!»

Однако вслух он ничего не сказал, только его шаги, когда он снова двинулся вперед, стали гораздо более осторожными… медленными.

Спустя несколько минут справа показалась арка входа в лифтовой холл, перекрытая плитой из некрашеной полиольстали. Луч фонаря прошелся вскользь по стене и замер, высвечивая контуры арки и пропадая на шероховатой светопоглощающей поверхности плиты. Исакян еще больше замедлил шаг, внимательно приглядываясь к герметизирующей вестибюль плите и не находя ни малейших признаков каких-либо повреждений.

Они поравнялись с входной аркой холла, луч фонаря метнулся вперед, и в этот момент с обратной стороны плиты раздался тяжелый, гулкий удар. Артур мгновенно повернулся к плите и с изумлением увидел, как полиольсталь герметизирующей холл плиты выгнулась безобразным бугром. В тот же момент на плиту обрушился второй удар, и чуть выше первого бугра появился второй…