Бросок в Европу

Едва мы расселись по ячейкам, двигатели оглушающе взревели, и в мгновение ока мы оторвались от земли. Никакого разгона, плавного набора скорости. Раз — и самолет начал резко набирать высоту.

Девушки завизжали, Милан, в полной уверенности, что мы с такой же скоростью понесемся вниз, поднял воротник и вжал голову в плечи. Минна, сидя у меня на руках, маленькая, тепленькая, спокойно спросила, как долго нам лететь до Америки. Она ничего не знала о самолетах, а потому ей и в голову не пришло, что надо чего-то бояться.

— Не знаю, — ответил я. — Полагаю, не очень долго.

— И куда мы поедем по прибытии, Ивен?

— В тюрьму.

— В тюрьму?

— Шутка. Не знаю, Минна. Сначала надо долететь до Америки.

— А почему кричат латышские девушки, Ивен?

— Может, от радости, что попадут в Америку.

— Но почему надо кричать?

— Вроде бы они уже и не кричат.

— Да, — согласилась она. — Не кричат.

Они не кричали, потому что разгон практически прекратился. Должно быть, наш самолет набрал крейсерскую скорость.

— Ивен? Когда ты говорил с этим человеком, я ничего не понимала. Вы говорили на русском?

— Сначала на русском, потом перешли на английский.

— А я научусь говорить на нем?

— Да.

— Сукин блин, это на английском?

Я на мгновение закрыл глаза. Когда открыл, ответил:

— Игорь не очень хорошо говорит на английском. Это некультурное выражение.

— Как zirgs-prens?

— Неужели Милан...

— Когда я спросила его, он сказал, что это некультурное выражение, но он все время повторяет его. Я этого не понимаю.

«Zirgs-prens, — подумал я. — Сукин блин».

— Думаю, мне надо пойти в кабину пилота и поговорить с Игорем. Узнать, где мы находимся. Ты подожди здесь, хорошо?

— Да, Ивен.

Первым делом я проверил девушек. Некоторые еще не пришли в себя после такого взлета, ничего подобного они не ожидали, но Зента заверила меня, что все у них хорошо. Ни синяков, ни сломанных костей, лишь временный нервный стресс.

София уже рассказывала им о Карлисе и его друзьях из Латвийской армии в изгнании. «Высокие, сильные мужчины, все трудолюбивые, с хорошей работой, накопительным пенсионным счетом, страховкой. У многих нет жен. Им очень хочется жениться на латышках, а где им найти латышек в Америке? Поэтому, как только мы прилетим...»

Тут уж самые нервные успокоились и навострили уши. А глазки загорелись у всех. Женщине не страшны никакие трудности, если она знает, что закончится все замужеством.

И не просто замужеством.

— Стиральные машины, — вещала София. — Автомобили, новые, большие, один для мужа, второй — для жены. Телевизоры, цветные телевизоры с множеством каналов. Если не нравится одна программа, переключаешь канал, а там другая!

«Американская мечта», — подумал я.

— И шубы! Все платья из Парижа, в доме больше спален, чем людей, и каждая со своей ванной. На полу ковры от стены до стены...

Милан по-прежнему сидел, подняв воротник, спрятав голову в плечи. Я спросил, как дела. Он пробормотал что-то нечленораздельное. Вроде бы он ничего не сломал, но, должно быть, сама идея воздушного путешествия вызывала у него неприятие. Я двинулся дальше и уже не услышал, что еще рассказала София о сказочной американской жизни. Оставалось только надеяться, что девушки не сильно разочаруются, обнаружив, что действительность несколько расходится с мечтой.

Я опустился в пустующее кресло второго пилота рядом с Игорем, пристегнулся. Он, сверкая глазами, повернулся ко мне.

— Видишь? Что я говорил? Никаких проблем?

— А горючего достаточно?

— Более чем достаточно. Хватит, чтобы долететь до Вашингтона и вернуться.

— Долететь до Вашингтона и вернуться, — повторил я.

— На обратный путь горючего потребуется меньше.

— Почему?

— Возвращаются налегке. Без бомб.

— Ага.

— Так ты сказал, Аляска?

— Совершенно верно.

— Пара пустяков. Перемахнем через Северный полюс, и все дела. Я доставлю вас на Аляску. Нет проблем.

— Нас, наверное, уже преследуют другие самолеты.

— Не волнуйся.

— Но они знают, что мы улетаем, не могут же нас просто так отпустить.

— Этот сукин блин перегонит всех, — он любовно похлопал рукой по приборному щитку. — Второго такого самолета нет. Самый быстрый истребитель-бомбардировщик.

Один из приборов запикал. Я подумал, что пикать может радар. Может, сообщает Игорю, что земля там, где ей и положено быть.

— В салоне все в порядке?

— Да, все хорошо.

— Эти девушки не русские, так? Говорят не на русском. И не на английском.

— Они латышки.

— Классные герлы. Правда. Такие пупсики.

Латышские пупсики, уточнил я про себя, прислушиваясь к пиканью. Вроде бы оно стало громче.

— Так ты уверен, что нас никто не догонит.

— Само собой. Знаешь, что это за самолет? Истребитель-бомбардировщик МИХГ-1. Первый и единственный во всей России.

— А нет более быстрого самолета?

— Только истребитель МИХГ-2. Тот же двигатель, но сам самолет меньше, поэтому скорость его выше. Тоже один на всю Россию.

— Только один?

— Да, один. На нем летает Алексей Бордунин. Тот еще сукин блин. Вечно задирает нос.

— И он быстрее этого самолета?

— На самую малость, не волнуйся.

— Я думаю, он преследует нас. Это пиканье... — я указал на экран радара, — ...тому свидетельство.