Бросок за мечтой

   Он не чувствовал тела. В объятиях тактической реальности, перехватывавшей глазные нервы, он продолжал ощущать самого себя - висящего в иллюзорном пространстве депривационной капсулы, но всё же реального и живого. Теперь же Римм превратился в бесплотного духа, в сознание, подвешенное посреди пустоты, и это ощущение мало-помалу наполняло его ужасом, поднимающимся откуда-то из глубин. Пугающая бесплотность, однако, продлилась недолго. Наполнив бездну своей всеобъемлющей сущностью, активировался интерфейс астроморфа - но теперь он располагался не снаружи, а внутри Римма. Интерфейс был частью его самого, единым целым с потоком мыслей - он больше не требовал сосредотачивать внимание на своих деталях, желания и команды будто угадывались, выполняясь мгновенно и точно. Не успел он освоиться с этим новшеством, как на психику обрушился ещё один шок. У него вновь появилось тело. Чудовищное, километровой длины тело тяжёлой интеллектуальной адаптивной платформы космического класса. Сравнить эти ощущения было не с чем. Он просто чувствовал, как расширилась в пространстве область, воспринимаемая в качестве "я", как потекли со всех сторон ненавязчивые отзывы от тысяч переплетённых систем, как нечеловеческие, неживые процессы превратились в часть его организма, играя слаженную симфонию искусственной жизни. Астроморф оживал, проводя предстартовую подготовку, не требующую вмешательства маленького беспокойного разума - так же, как процесс пищеварения или дыхания не требует обязательного контроля сознания, но каждый отклик корабля на заполнение топливных ёмкостей водородом, каждая расстыковка с обслуживающими модулями ангара отдавались в человеке эхом странных, не сравнимых ни с чем реакций. Это было настолько тяжело, что Римм едва не потребовал оборвать связь - незнакомые отклики чужих органов сводили его с ума. Вскоре, однако, гром механической музыки начал смолкать - контактная сеть адаптировалась к пилоту, отстраивая его от лишних сигналов.

   - Боевая задача, - произнёс-напечатал контролирующий операцию стратегический интеллект прямо в его голове. - Перехватить и уничтожить групповую цель, следующую курсом на сближение с Аурой. Действовать автономно. План операции и полётное задание - активировать!

   - Активация, - подтвердил Римм собственной мыслью-жестом. План операции немедленно наложился на тактическую карту, вытеснив второстепенные данные. Пришло короткое удивление - принять бой предстояло в девяноста часах от Ауры, вне активной сферы её сенсорного поля, где информационная поддержка, даже будь она разрешена, приходила бы с двухминутным запаздыванием.

   - ИАП-8 - отделение.

   Новая команда вызвала срабатывание стартовых катапульт, и Римм почувствовал, что движется. Ускорение воспринималось почти обычно - с той лишь разницей, что манёвр отделения сопровождался странным чувством от покидания ангара, описать которое словами он бы не взялся. Корпус астроморфа и пространство вокруг него прощупывались - так, пожалуй, можно было назвать обратную реакцию от работы массива сенсоров ближнего действия. Расстояние от стен корабельного ложа, температура в районе действия электромагнитных катапульт - всё это воспринималось не в виде цифровых показателей (хотя и такая информация была доступна в любой момент), а посредством ощущений, столь же интуитивно-понятных, как ощущения от собственной кожи.

   Огромные белые стрелы выплывали из своих отсеков одна за другой, выстраивалась эскадренная информационная сеть, включались маневровые двигатели - стая астроморфов, оставляя за собой шлейф перегретого водорода, разворачивалась в боевое построение, состоящее из трёх сотен машин. На данном этапе от пилотов не требовалось никаких действий - они выступали праздными наблюдателями при операциях, которые с куда большей эффективностью могли проделать искусственные интеллекты их кораблей. И всё же оставаться безучастным не получалось. В отличие от человеческого тела, обладающего только скудным набором рефлексов, новое тело Римма было куда самостоятельнее, а потому незримое присутствие второго "хозяина" ощущалось остро и непрерывно. Ненавязчивые решения, принимаемые кораблём, внедрялись в поток сознания, требуя признать их своими - обоюдный симбиоз предусматривал не только контроль человека над машиной, но и право машины воздействовать на человека, исправлять его ошибки и принимать решения, слишком мелкие или сложные для органического разума. Через какое-то время и к этому удалось адаптироваться: совершаемые астроморфом манёвры уподобились обычной ходьбе, при которой разум вовсе не обращает внимания на переставляемые ноги, а прочие процессы угасли, не отвлекая и не маяча перед фокусом сознания. Пришла странная лёгкость - мысли текли свободно, не цепляясь за сглаженные погружением недостатки биологической оболочки, исчезли напряжение, чувство времени и тревога.