Броуновское движение

Затем встряхнул академика за плечи. Эффект умиротворения и расслабления исчез, как исчезли лесная опушка и речка. Контраст был настолько разителен, что все внутренне подтянулись.

– Вы ученый, а я военный, – продолжал Кейн, – и не позволю ставить под угрозу наш поход!

Академик встряхнул головой, будто очнувшись ото сна:

– Извините, капитан, господа, – ученый откланялся и вышел.

Вечерело. Возле флагштока, на котором не развивался флаг, во избежание визуальной идентификации, слегка наклонившись через перила, стояли Инникса и Корбо. За кормой белой пеной удалялась дорожка, взбиваемая винтами.

– Это я поставил на максимум релакс в кают-компании, – признался лейтенант.

Охотник, оторвавшись от созерцания горизонта, повернул голову:

– Почему ты этого не сказал при всех?

– Во-первых, я включил прибор еще до общего сбора, во-вторых, я устал и Меда подала хороший совет, в-третьих…

– Меда? – у Денеула опять начали просыпаться подозрения.

– И, в-третьих, – продолжил Гордон, – я рассказываю это тебе, потому что ты нейтрален. Случайный попутчик, понимаешь. Ты можешь оценить события, как бы со стороны, не опираясь на старые данные.

Охотник развернулся лицом в направлении хода «Титана». Мачта и рубка приняли черные очертания на фоне красного заката. Немного помедлив, Денеул ответил другу:

– Я рад, что ты нашел во мне союзника. Но ты прав, я случайный попутчик и не хочу в этом участвовать.

Лейтенант с жаром начал доказывать обратное:

– Ты уже втянут, вольно или не вольно. По прибытии начнется дознание, нас посадят под арест, и это затянется надолго. Даже когда решат, что ты не при чем, все равно тебя не отпустят, потому что ты знаешь академика и видел груз. На воле ты – потенциальная мишень для врага. Я не знаю всего, но дела, по моему мнению, обстоят именно так.

– Значит, выбора нет? – спросил охотник. Затем он в упор посмотрел в глаза лейтенанта и твердым голосом произнес:

– Откровенность за откровенность. У меня нет доказательств, но я знаю кто предатель.

4

– Кто?! Кто сообщил? – резко обернувшись, спросил начальник штаба объединенных сил Янг Пиглз.

– Мой агент вышел на связь минуту назад, сэр! – кричал Шор Кан, потому что шум канонады закладывал уши.

Полковник разведки не скрывал триумфа. Он оказался единственным, кто мог выиграть проваленное дело.

Неподалеку рвались снаряды. Пиглз и Кан стояли на крыше здания, защищенные силовым экраном. Сверху, как на ладони, разворачивались боевые действия. Андроиды Западного альянса шли на штурм огромного ангара объятого дымом и пламенем. Над разрушенным главным входом все еще висела надпись «Bacterium of light» (Бактерия света), Хот-спрингс, Канзас».

– Второго прокола нельзя допустить, груз должен быть доставлен, – не отрываясь от бинокля, комментировал услышанное начальник штаба.

– Вы видите, война уже идет. Кстати, а почему вы докладываете непосредственно мне? – подозрительно спросил опытный интриган-штабист.

– После убийства генерала вы – мой непосредственный начальник. Разумеется, пока не назначат другого начальника контрразведки.

– Хорошо. Эту тему курирую лично я, прошу и впредь держать в курсе только меня. Вы ведь знаете, что делу придан совершенно секретный статус.

– Слушаюсь, сэр, – отчеканил Шор Кан, подумав, что очередное звено в лице начальника штаба уже сокращается. Пока у него в руках все козыри, нужно работать на Погостини. На долю же начальника штаба остается санкционирование операции военными и государственными ведомствами.

Очередной взрыв сотряс крышу. Половина горящего здания «Bacterium of light» рухнула. Взрывная волна сбила открытые очаги пламени. Как только пыль немного улеглась, боевые андроиды ринулись в пробитую брешь.

– За мной! – скомандовал начальник штаба, отключил защитный экран и, показывая пример, первым спрыгнул с крыши.

«Высоковато», – посмотрев вниз, подумал полковник.

А Пиглз был уже возле пролома, в первых рядах атакующих. Гидравлический костюм, одетый под форму начальника штаба, с первого взгляда не был заметен, лишь только атлетические движения и ускоренная реакция выдавали экипировку военного. Шор Кан спустился по лестнице и выбежал на площадь. Перестрелка уже велась внутри здания.

Разбитые стекла хрустели под ногами. В воздухе стоял тошнотворный запах обгорелой плоти, резины и химикатов. Шор Кан с игольчатым пистолетом в руках пробирался через завал из разбитых приборов к группе военных, собравшихся в разрушенной лаборатории.

Бой был окончен.

– Вот, – Янг Пиглз держал на ладони семечку и показывал подошедшему полковнику. – Цель нападения эта растительная культура.

Семечка была величиной с ноготь, песочного цвета. Кан взял ее с ладони начальника и поднял к свету, чтобы лучше рассмотреть. Вопрос застыл на его лице.