Брусиловский прорыв

Евгений, погибший в 26 лет, принадлежал к одному из невыдающихся, но замечательных провинциальных русских родов, в котором тяга к знаниям, природная доброта и порядочность, верность Отечеству и долгу считалась неотъемлемой чертой хорошего воспитания. Мать автора писем — Варвара Павловна Герасимова, урожденная Невская. Отец ее — П.А. Невский служил во Владимирской губернской палате, имел чин коллежского асессора, за свой добросовестный труд, безупречное исполнение служебного долга был удостоен личного почетного дворянства, которое впоследствии передалось детям. Варвара Павловна слыла в Коврове женщиной образованной, недюжинного ума, высокой культуры. Известный советский писатель, друг выдающегося песенника Алексея Фатьянова и мастер лирической прозы Сергей Никитин (1926–1973), приходившийся автору писем родным племянником по материнской линии, в своей автобиографической повести «Падучая звезда» нарисовал ее так: «Высокая, красивая дородной румяно-белой красотой русской женщины, бабушка была заметна и почитаема в их маленьком городке…» Во время Первой мировой войны шила белье для отправки на фронт, а когда через Ковров шли эшелоны с беженцами, она с другими женщинами выходила на станцию с корзиной напеченных булочек для детей.

Не менее колоритна и личность отца, Георгия Лаврентьевича Герасимова, родившегося в семье крепостного крестьянина. В 1856 году его отец выкупился на волю, поступил в Москве на Нижегородскую железную дорогу, откуда и был переведен в Ковров мастером в железнодорожные мастерские. Сам же Георгий Лаврентьевич окончил Ков-ровское железнодорожное училище и работал начальником котельного цеха в мастерских. В молодости играл в любительских спектаклях, состоял много лет председателем ковровского «Общества любителей литературы и музыкально-драматического искусства». Авторитет Георгия Лаврентьевича был непререкаемым и в рабочей среде, и среди жителей поселка железнодорожников. Его уважали за высокие деловые качества и безупречную честность. Когда началась империалистическая война, его старшие сыновья, Евгений и Михаил, только что окончившие Московский университет, первый — физико-математический факультет, второй — медицинский, могли не идти на фронт. Но их воспитали патриотами, и они не захотели оставаться в стороне от ратного дела спасения Родины.

Письма Е.Г. Герасимова, несмотря на сугубо личный характер и не претендующие на полную объективность, заключают в себе много ценной и недостающей информации по различным сторонам фронтовой жизни. Например, таким как устройство солдатского и офицерского быта, снабжение и обеспечение русской армии, занятия на войне, помимо участия в боевых действиях, отношения между боевыми и штабными офицерами, между солдатом и офицером и другие ценные сведения. Вообще, Первая мировая война впервые высветила ряд проблем, которые касались в первую очередь, как сегодня выражаются, гуманитарных аспектов военных действий, в том числе и повседневной жизни военнослужащего, условий, влияющих на его настроение, убеждения, психологию воина, на управляемость частями и подразделениями. Военный быт определял и отношение военнослужащих к гражданскому населению, взаимоотношения рядового и командного состава. В сущности, подобные проблемы свойственны любому военному конфликту, но особенно войнам начала XX века, когда развитие военной техники, стратегии и тактики действий огромных подразделений достигло того уровня, при котором человеческий фактор как бы отошёл на второй план, а жизнь человека, как военнослужащего, так и гражданского, ни во что не ставилась.

Немецкий историк А. Лодгке, один из основоположников истории повседневности, так определил сферу своих исследований социальной повседневности: «Она фокусируется на анализе поступков тех, кого называют “маленькими, простыми, рядовыми людьми”. Важнее всего изучение человека в труде и вне его, это детальное историческое описание устроенных и обездоленных, одетых и нагих, сытых и голодных, раздора и сотрудничества между людьми, а также их душевных переживаний, воспоминаний, любви и ненависти, тревог и надежд на будущее. Центральными вопросами в анализе повседневности являются жизненные проблемы тех, кто остался безымянным в истории. Индивиды в таких исследованиях предстают действующими лицами и творцами истории, активно производящими и изменяющими социально-исторические реалии прошлого (и настоящего). Такая перспектива обостряет наше видение тех контуров жизни, которые приносят страдания людям, иными словами, позволяют видеть, как творцы истории становятся её жертвами».