Брусиловский прорыв

И еще. Сама организация прорыва проходила по всем правилам военного искусства, выдвинутого практикой Мировой войны. Ведь все действовали одинаково: и немцы, и союзники всегда проводили удар на одном участке неприятельской обороны, а уже потом развивали прорыв резервами и ударами смежных с ударными частями подразделений. Главкоюз ген. А. А. Брусилов осмелился преодолеть традицию, за то ему честь и слава!

Но смогли ли бы войска Юго-Западного фронта иметь успех (кроме сильной ударной 8-й армии), если бы им противостояли немцы? Это вопрос! Вспомним, что даже и на Юго-Западном фронте, бившем австрийцев, лишь 8-я армия сразу же развила первоначальный успех и бросилась на Луцк. Прочие же армии по нескольку дней «буксовали» практически на месте, прорывая оборону врага, а прибытие немецких дивизий сразу же приводило к замедлению темпов движения вперед. А если бы здесь все войска были германскими?

Действительно, опыт Брусиловского прорыва впоследствии успешно использовался немцами и англо-французами в кампании 1918 года. Но одни из них имели могущественную артиллерию, а другие вдобавок еще и танки. И то и другое – главное средство производства прорыва и его развития (в том числе танки – на оперативную глубину). А у главкозапа ген. А. Е. Эверта на направлении главного удара было всего восемьдесят четыре тяжелых орудия.

Противник не имел слабых мест, как австрийцы, и потому главкозап, разбросавший свою тяжелую артиллерию по всему фронту, по сути, располагал только одним и тем же извечным русским козырем – беззаветной отвагой войск. А время штыкового удара против орудий прошло безвозвратно, если, конечно, не ставить своей целью гекатомбы как средство достижения минимального успеха. Безусловно, войска Западного фронта могли иметь большие успехи, нежели это случилось в действительности, при условии должного руководства, подготовки и организации. Но вот вышел бы оперативный прорыв вражеского фронта – это еще неизвестно.

Переброска одной пехотной дивизии с Западного фронта на Восточный осуществлялась немцами за трое суток. С Западного фронта под Ковель – за четверо суток. Так что всего вероятнее, что успешный русский пролом германской обороны через четыре-пять дней окончательно встал бы. Тот же генерал Брусилов, упершийся в германскую оборону, потерял с начала наступления по 13 июля полмиллиона человек. И это ведь – борьба преимущественно с австрийцами.

Обстрел неприятельского самолета из пулемета

Крепости неприятельской обороны способствовала не только фортификация, не только технические средства ведения боя сами по себе, но еще и тактика применения этой техники в ее взаимовлиянии с фортификацией и качественной подготовкой войск. К этому времени немцы уже успешно освоили практику ведения активной обороны. А. М. Зайончковский выделяет следующие характерные особенности тактических оборонительных действий германских войск: «Германцы усвоили и применили на практике основы гибкой обороны. Они стали глубоко эшелонировать войска и отказались от цепляния за местность и стремления во что бы то ни стало удерживать передовые элементы обороняемой позиции. Назначение занимавших их войск – нанести возможно большие потери и расстроить атакующего, а самим отойти, избегая бесполезных потерь. Утерянное пространство не имело значения, так как легче всего было вернуть его контрманевром из глубины. В связи с этим они стремились использовать элемент внезапности, для чего широко применяли маскировку и располагали главную линию обороны на обратных скатах возвышенностей» [145]. Эластичная оборона строилась в глубину, а не по фронту.

Это позволяло первой линии траншей вобрать в себя первую и самую мощную атаку наступающего неприятеля, погасив его наступательный пыл посредством растрепывания наступающих соединений пулеметным огнем многочисленных укрепленных точек. В тот момент, когда наступающий, захватив первую линию траншей, оказывался вне поддерживающего действия основного ядра собственной артиллерии, германцы, строившие силу обороны на второй линии, обрушивали на перемешавшиеся в ходе атаки подразделения шквальный огонь своей артиллерии, после чего уцелевшие остатки атакующих выбивались контратакой сильных резервов, заблаговременно сосредоточенных в тыловой линии.