Брутал

На обширную крепость медленно наползала ночь и тусклые солнечные лучи едва ли задевали самые кромки домов и башен, погружая все улицы во мрак.

Из-за столь позднего времени Брутал практически не встречал людей на своём пути.

К тому же, низкая фигура в плотном тёмном плаще совсем не вызывала доверия у редких прохожих, плутавших по окраинам поселения.

Твёрдо ступая по ровному полотну брусчатки, герой с лёгким интересом осматривал ряды покосившихся двухэтажных домов, словно созданных по единому шаблону.

Нижние части построек, включая первый этаж, в основном состояли из странного округлого кирпича, похожего на огромное гладкое яйцо.

А вот вторые ярусы зданий переходили на крепкие брёвна, и всё это завершалось крышами из плотных голубоватых досок.

Хотя были и дома, которые выбивались из общей картины какими-либо достройками, высотой или разнообразными узорами на стенах.

Отведя равнодушный взгляд от человеческих жилищ, Брутал с плохо скрываемым недопониманием начал следить за действиями сонных жителей, постепенно отправлявшихся по своим домам.

Кроме прочих, рядом так же сновали и бедняки, которые укладывались спать прямо на улицах, замотавшись в грязные ткани и не обращая внимания ни на кого вокруг.

Некоторые нищие уходили в тёмные переулки в поисках крова или даже незаметно пролезали в чужие подвалы, скрываясь от холода и возможных патрулей.

Спустя несколько секунд пристального наблюдения за окружающими людьми, лицо юноши всего на мгновение исказилось едва заметной гримасой презрения.

Но уже в следующий момент герой вернул себе привычно холодное выражение и медленно обернулся.

Полупустынная улица позади Брутала оставалась всё такой же умиротворённой и лишь несколько бездомных продолжали бродить по ней, выискивая места для ночлега.

Однако, пламенные глаза юноши зловеще сузились, заставив случайных оборванцев невольно огибать героя по широкой дуге.

Внезапно, до Брутала донёсся слабо различимый шум и далёкие крики людей, постепенно приближавшихся к его местоположению.

Ненадолго задумавшись, юноша высмотрел рядом с собой небольшой зазор между плотной застройкой домов и неспешно свернул в узкий переулок.

Попав в тёмную подворотню, герой сразу же ощутил стойкий аромат затхлости и запахи каких-то отходов.

Но Брутал и бровью не повёл, продолжая быстрым шагом следовать в одному ему известном направлении.

Не создавая ни единого шороха, юноша настойчиво продвигался вглубь мрачных закоулков, которых добропорядочные жители города старательно избегали.

Но неожиданно, герой резко сошёл с узкой тропы и моментально растворился в тенях разрушенных построек, оставив после себя только всколыхнувшееся облако пыли.

Некоторое время лишь глухие вопли взбешённых стражников изредка достигали богом забытых районов Янскела.

Однако, всего через пару минут на том же самом месте неожиданно появилась неизвестная девушка.

Неуверенно застыв у ветхой развилки домов, женский силуэт опасливо покрутил головой, словно выискивая потерянную вещь.

Но так и не обнаружив искомое, незнакомка явно заволновалась, после чего рядом с ней раздалось глухое и немного нервное постукивание.

Наконец, девушка перестала беспокойно крутиться на одном месте и растерянно последовала вглубь старых переулков.

К тому времени, на Янскел уже практически полностью опустилась ночь, а сквозь сизые облака пробивались серебряные отблески лунного света.

К началу сумерек на главных улицах города традиционно разжигали факелы или использовали для освещения магические лампы.

Однако, в полузаброшенных районах и чахлых лабиринтах подворотен не утруждались установкой иллюминации.

Ведь какой нормальный человек станет ночью шляться по угрюмым, забитым грязью и различным сором проулкам?

Именно поэтому Шиасса двигалась практически в полной темноте, разгоняемой лишь тусклым сиянием луны и редкими отблесками волшебных фонарей.

Девушка неуверенно ползла по узким, обшарпанным закоулкам, постоянно утыкаясь в глухие тупики и рассеянно петляя от одного места к другому.

С каждой минутой ламия всё более взволнованно выискивала что-то или кого-то среди десятков разбитых тропинок и домов.

Но сколько бы Шиасса не бродила по мрачным подворотням, она не могла найти даже следа нужного ей человека.

И когда уставшая девушка в очередной раз остановилась на перекрёстке зданий, начав нервно осматриваться, до её слуха внезапно донёсся чей-то жалобный плач.

Встревожено оглянувшись, ламия на мгновение засомневалась, но всё же не удержалась и осторожно поползла к источнику тихих всхлипываний.

Медленно обогнув частично повалившуюся стену, Шиасса заметила в одном из глухих тупиков какую-то маленькую фигуру.

Стараясь не шуметь, девушка плавно подползла поближе к силуэту, издававшему горестные завывания.

И в тот же момент ламия с удивлением обнаружила, что на остатках разбитой дороги, у стены ветхого дома лежала девочка десяти, максимум одиннадцати лет, укутанная в несколько слоёв замызганных обносков.

Не сдержав интереса, Шиасса осторожно прикоснулась к рыдающему тельцу.

— Ссто происошло? Поссему ты пласешь?