Бруталити-шоу 2

Плюс, если мы обкидаемся быстрее соперников, то лишим их оружия и заставим прийти сюда. Сами будем не в адеквате, но зато вооруженные.

В общем, у нас два варианта. Первый — выпить по четыре банки и ждать. Нам нужно оружие, хотя бы и «низкого уровня», и устранить охрану до начала основной драки тоже не помешает.

Второй вариант — упороться по максимуму, лишить противников бонусов и устроить лихую пьяную заварушку.

Не так уж и просто, как может показаться. Задачка на тактику. Или трезвые, или с оружием. Деремся на улице или в клубе. Действия соперников тоже надо постараться предвидеть — и что-то мне подсказывает, что они выберут максимальный вариант. Ведь это я такой трезвенник, а вообще-то на халяву напиться и побить безоружных — мечта, а не шоу.

Ладно. Значит, решено.

— Нажираемся, — сказал я и взял первую попавшуюся банку. Вкус яблоко-киви. — Быстро. Получаем оружие, разносим охрану, ждем ублюдков и разносим их.

— Угу, — Пугало не надо было убеждать. Он уже пил.

— Ну ладно, — Тара отыскала в коробке пакетик, в котором был желтоватый порошок и трубочка в виде крохотного пылесоса. — А я сначала нюхну. Все равно ведь придется. Кхм-кхм. Одна доза — это сколько?

— Не знаю, — сказал я. — Много не бери.

Я почти залпом выхлестал первую банку. Действительно вкусно, алкоголь почти не чувствуется. Сразу же открыл вторую, со вкусом винограда, и тоже влил в себя за одну минуту. Почувствовал, как теплеет в желудке, а голова становится легкой. Напиться уже не кажется такой плохой идеей.

— Давай по третьей, — Пугало сунул мне коктейль со вкусом манго.

Тара между тем вдруг начала хохотать и подпрыгивать на месте. Потом схватила банку со вкусом сладкого лайма и швырнула ее в охранников.

— Хлебните, черти! Кхм! За мой счет! — она снова рассмеялась. — Эта штука просто улет! Брут, нюхни! Давай вместе нюхнем, я еще хочу!

— У телки крышу снесло! — воскликнули охранники, ни капли не обидевшись.

Отхлебнув мангового коктейля, я тряхнул париком.

— Хорошо. Пугач, дай ей выпить.

— Не вопрос!

Тара насыпала на тыльную сторону ладони небольшую кучку порошка и сунула мне трубочку. Немного поломавшись, я вдохнул наркотик и зачем-то сразу же запил. Поправил скрипучие кожаные штаны и…

О-о-о, мать вашу…

Все вокруг стало приятным и веселым. Вывеска, которая до этого горела ядовито-розовым цветом, вдруг засияла всеми цветами радуги. Охранники показались милыми ребятами, и у меня за спиной будто выросли крылья, совсем как у этой сисястой «пчелки». Казалось, стоит сделать шаг, и я оторвусь от земли.

Я громко заржал, и вылил коктейль себе на лицо. В рот попала едва ли десятая часть. Я открыл еще одну банку, со вкусом черники, и потом наступило забытье.

Когда я проснулся, голова раскалывалась на части. Во рту было так сухо, что язык едва отлип от нёба, и стоял мерзкий, кислотно-гнилостный вкус. В горле — противный комок.

Я кое-как поднял тяжеленные веки и не понял, где нахожусь. Перед глазами все плыло. Я осознал, что лежу в постели, полностью голый. И рядом лежит еще кто-то…

Брита. Тоже полностью голая. Одеяло сползло, и моему обзору представала крепкая, со светло-коричневыми сосками, грудь.

— Твою мать, — прохрипел я.

Брита открыла глаза, поглядела на меня и ухмыльнулась.

— Доброе утро, братец. Или лучше сказать, любовничек?

— Нет, — я замотал головой. — Нет-нет-нет.

— Что? Тебе понравилось. Ты так стонал…

— Пиздец… Меня сейчас вырвет.

— Не поняла, — нахмурилась Брита.

Вместо ответа я выдал мощную струю рвоты. Хорошо хоть, отвернуться успел.

Меня полоскало несколько минут. Как только я думал, что все закончилось, из желудка поступала новая порция. Стало казаться, что сейчас наружу полезут кишки, но рано или поздно дерьмо внутри меня подошло к концу.

Тяжело дыша, я сплюнул густую слюну и утер глаза от выступивших слез.

— Ты вчера перебухал, — констатировала сестрица.

— Мы переспали? — кое-как выдавил я.

— Сам как думаешь?

— Не знаю… Я не помню ни хрена…

Брита встала и включила свет. Он ударил по глазам, как раскаленная плеть, и снова потекли непрошеные слезы. Проморгавшись, я оценил обстановку.

Да, я в Бритином вагоне. Сомнений нет. На кровати, где она обычно спит одна. Круглый столик сдвинут к стене, на нем стоит полупустая бутылка водки, пара смятых банок и грязная посуда. Моя одежда — куртка, комбинезон и нижнее белье — лежит на полу, сплошь залитая рвотой. Меня только что стошнило на собственные шмотки.

— Совсем ни хрена не помнишь? — спросила Брита.

Она стояла напротив, обнаженная, уперев руки в бока, и сверлила меня взглядом.

Хороша. Нельзя отрицать. Фигура, грудь, бедра — все при ней. Но сейчас я и думать не могу о сексе. Да и вообще, какой бы горячей ни была Брита, она, черт возьми, одной крови со мной.

Если мы и правда почпокались, то это гадко и неправильно. И сейчас меня опять начнет тошнить, хотя уже нечем.

— Совсем, — сознался я.

— Как началось, помнишь?

— Что именно?

— Шоу, придурок.

— Сама дура, — огрызнулся я. — Шоу… начало помню…

Я рассказал все до момента, как принял синтамин, и понял, что дальше в памяти сплошной черный провал.