Брынза с сельдереем

— Ты — жив, это странно, — он смотрел на меня грустными усталыми глазами. — Бобы не стали заморачиваться. Видно, слишком торопились. Просто перестреляли всех девушек. Кроме Лизы, как я понимаю.

— Нет. Её только что.

— Ты — жив, это странно, — повторил он, затем заметил мой взгляд и поспешил добавить. — Маскировка «хамелеон». Просто тени, появляющиеся из ниоткуда. Проследить не удалось. Идентифицировать тем более. Я думал, что такая штука есть только у спецвойск.

— Чем занималась Мария Квитко? — одна мысль не давала мне покоя. — Ты сказал, что одна из двух подозреваемых писала статью, а вторая программировала. Чем именно занималась Квитко?

— Программированием пищевого синтезатора.

— Она продала свой патент бобам, ведь так? Как давно?

— Пару дней назад были оформлены все документы, — Стравинский, вновь почувствовав азарт, заработал быстро, как всегда это умел. — Фактически, выпуск начат.

— Связывайся с генеральным представителем Бандинктоном. Сообщи ему, что его пищевые синтезаторы не сработают так, как надо. Что производство следует остановить. А те, что успели выпустить — уничтожить. Иначе у них будет мор. Повальный. И от этого они не отправятся.

— Томаш…

— Молчи! Слушай дальше. Запиши этот разговор. Выложи всюду, куда дотянешься. Подключи ещё людей. Сделай так, чтобы о том, что мы с тобой спасли бобов, узнало как можно больше народу. Они не смогут вычистить всех.

— Но зачем? Не лучше ли им всем подохнуть? Ты знаешь, что они делают там, у себя?

— Знаю, — я поёжился, вспомнив спокойный и мертвый голос Лизы Найди. Заодно в памяти всплыл соблазнительный образ Дины, которая встречала меня у генерального представителя, и её благодарный взгляд, когда я отказался остаться с ней наедине. — Знаю, Денис. Но сначала мы должны их спасти. Должны стать героями. Чтобы нас трудно было убрать без шума. А потом мы начнем рассказывать правду. По чуть–чуть. Дозировано. Чтобы все успели привыкнуть.

— Большинство не поверит, — Стравинский покачал головой. — Мало ли кто о чём рассказывает.

— Знаю. Не исключаю, даже, что появится куча желающих выйти замуж за бобов. В конце концов, какая разница, чем занимается твой муж, если ты купаешься в роскоши. Такие тоже найдутся. Но мы должны спасти таких, как Лиза, которых просто обманывают.

— Ты говоришь, как политик, — Денис улыбнулся, но следом вновь нахмурился. — Не волнуйся. Я всё сделаю. Береги себя. Надеюсь, ты доползешь до управления живой.

— Я тоже надеюсь.

Щелкнув пальцами и отключив наладонник, я повернулся к Лизе. Подошёл и закрыл ей глаза. Затем переложил мертвое тело на кровать и укрыл покрывалом. И только потом вызвал медиков.

Пока они не прибыли, я сидел и смотрел женщину, у которой была бездна сил и которая потратила все их на месть. Может быть, я плакал. Не знаю. Мало что помню из того дня. Только мертвый взгляд и спокойный голос.

Несмотря на наши старания, бобы по–прежнему соблазняют девушек и увозят к себе. Каждый раз, когда я узнаю об очередном случае, я надеюсь, что с ними всё будет хорошо. В сущности, только эта надежда не даёт мне сойти с ума.