Брызги шампанского

– Ничего такого не замечаю, – сказал я. – Женщины... И за одним столом, и за другим... Ты бы не взял их в свой ресторан.

– Поэтому они здесь только в качестве посетителей, – ухмыльнулся Слава. – А теперь послушай, – он наклонился, приблизившись ко мне через стол. – Те, что у самой стены, – феодосийские воры. Среди них несколько крутых авторитетов. А ближе сюда – менты. Тоже из Феодосии. И не просто менты – руководство уголовного розыска.

– А как они здесь оказались?

– Мои друзья, – невозмутимо ответил Слава. – А для друзей, как ты успел заметить, здесь всегда найдется и стол, и кров. И даже кое-что еще, – он так пристально посмотрел на меня, что я догадался – Монику Витти имеет в виду. – Поделиться?

– Как-нибудь в другой раз.

– А сегодня я и не предлагаю.

Обе компании продолжали веселиться, мужчины разливали вино и коньяк, женщины весело хохотали, иногда все склонялись к центру стола – обсуждалось что-то закрытое, предназначенное не для всех, не для каждого уха.

Потом началось то, что и должно было произойти. Задумчивый парнишка из воровского застолья пригласил танцевать полненькую тетеньку с соседнего стола, а опытный опер, как объяснил Слава, не поднимаясь со своего места, протянул руку, тронул женщину, сидящую за соседним столом, кивком головы пригласил пройтись к эстраде.

Прошло совсем немного времени, и оба стола опустели – все отплясывали на каменных плитах под грохот динамиков и песню светленькой девчушки, голос которой, усиленный динамиками, напоминал рев заводского гудка, сзывающего рабочих на смену. Когда танцующие вернулись к своим столам, то не все, не все сели за свой стол, кое-кому больше понравилось у соседей. Все так же весело смеялись женщины, мужчины наполняли бокалы, иногда склоняясь к центру стола пошептаться, поделиться чем-то важным. И никого не смущало, что компании уже переполовинились, и, судя по оживлению за столами, было ясно, что многие из них знакомы давно и достаточно близко.

– И часто они вот так собираются? – спросил я у Славы.

– Случается, – коротко ответил он.

– Они как – договариваются о совместной встрече?

– Конечно, нет. Сегодня вот столкнулись... Какая-то у них совместная дата.

– Здесь не ссорятся?

– А чего им делить, – удивился Слава. – У меня места всем хватает. А кроме того, люди-то одного пошиба. Ну, случился в жизни казус – оказались по разные стороны баррикады... А Гражданская война? Братья, даже братья воевали друг с другом – кто у белых, кто у красных... Сейчас то же самое. Видишь, как им хорошо друг с другом! Хочешь познакомлю? И с теми и с другими? Хорошие ребята, ты им понравишься. Я вижу, ты мужик непростой, что-то есть у тебя в прошлом... А может, в тебе зреет какое-то будущее, а? – Слава пристально уставился мне в глаза.

– Скорее всего, и то и другое, – ответил я и только сейчас увидел, что за воровским столом, опьянев и приспустив галстук, сидит мой знакомый рыжий лейтенант и, положив руку на плечо рыжей женщине, что-то доверительно шепчет на ухо. Судя по блуждающей улыбке женщины, он говорил совсем не об уголовных делах, похоже, он склонял ее к делам совершенно иным. И она принимала его шепот вполне благосклонно. Было ясно, что речь между ними шла о времени и месте. Остальное было уже решено.

Подняв голову, лейтенант долго всматривался в меня и, наконец узнав, погрозил указательным пальцем. Дескать, знаю я о тебе кое-что, дескать, только доброта моя позволяет тебе сидеть здесь и наслаждаться изысканным обществом.

– Твой знакомый? – спросил Слава.

– Допрашивал.

– По какому поводу?

– По поводу трупа.

– И что?

– Отвертелся.

– Он или ты?

– Похоже, мы оба отвертелись друг от друга.

– Цепкий парнишка.

– Видишь, как к бабе прицепился.

– Я не о том.

– Понимаю, Слава, все понимаю.

– Если будет слишком уж стараться, скажи мне.

– Заметано.

– Наконец-то родное словечко услышал, – усмехнулся Слава и пошел к стойке по ресторанным своим делам – выпивка, как я заметил, закончилась и на одном столе, и на другом. Менты и воры уже начали обмениваться – вино на водку, водку на коньяк, хлеб на салат.

Этого Слава допустить не мог, и еще до того, как вернулся за наш маленький столик, Моника Витти уже несла подносы с бутылками. Некоторое время Слава хмуро рассматривал оживающие столы своих друзей, потом резко повернулся ко мне.

– А ты напрасно позволяешь бабе своей шастать с кем угодно!

– Ты о чем, Слава?

– Черненькая, загорелая...

– Ну?

– Только что пошла с каким-то хмырем в Дом творчества. Смотри, я предупредил своевременно.

– Давно?

– Две минуты назад. Пока я с выпивкой разбирался, они прошмыгнули мимо меня. По набережной. И тут же свернули в узкий проход, знаешь?

– Я пошел, – сказал я.

– Дуй, Женя. Это лучше, чем на моих девочек пялиться.

Только что прошел дождь, и набережная была в плоских мелких лужах. Редкие прохожие шли уже в куртках и свитерах.