БССР и Западная Белоруссия. 1919-1939 гг.

Школьная реформа начала 1930-х гг. еще более ограничила доступ западнобелорусской молодежи к среднему, высшему образованию. Не было обеспечено всеобщее обучение даже в начальных польских школах. В 1938/39 учебном году в Западной Белоруссии не посещали занятия более 100 тыс. детей. Во многих уездах были «бесшкольные округа». С середины 1930-х гг. польские правящие круги предпринимали меры по усилению полонизации, разрабатывали грандиозные проекты по расширению колонизации западнобелорусских земель[41].

В Западной Белоруссии господствовал жестокий политический режим и военно-полицейский террор. Репрессиям в первую очередь подвергались коммунисты и сочувствующие их движению. Согласно уголовному кодексу Польши от 11 июля 1932 года за принадлежность к компартии предусматривалось наказание вплоть до пожизненного тюремного заключения. За содействие было установлено наказание до пяти лет тюрьмы[42].

По всей территории Западной Белоруссии зверствовали карательные экспедиции, которые назывались «пацификацией», то есть умиротворением, а на самом деле умерщвлением западных белорусов. Во время подобных пацификаций польские военно-полицейские карательные отряды разрушали жилища белорусских крестьян, уничтожали имущество и продовольствие, устраивали массовые экзекуции. После подобного разбоя жителям таких белорусских деревень запрещалось зажигать огни вечером, собираться вместе нескольким человекам, ходить в соседние деревни.

За участие в забастовке рабочих лесных промыслов в 1934 году были разгромлены деревни Залесье, Загорье, Русаково, Стеневичи, Мирония, Заверша Слонимского повета. В 1935 году польские власти подобным образом «пацификовали» почти весь Брестский округ. Только в Пружанском повете пострадали 70 деревень. Главная роль в проведении польского террора на территории Западной Белоруссии принадлежала тайной политической полиции – дефензиве. Она широко использовала методы провокаций, клеветы, запугивания и физических пыток против белорусов.

В этом плане показательна оценка общей ситуации в Виленском воеводстве посла Франции в Польше. Вот что он сообщает министру иностранных дел Франции в марте 1931 года: «Очень жесткая позиция правительства по отношению к белорусским интеллектуалам. Не терпится никакой политической активности с их стороны, а местной администрации не разрешено делать никаких послаблений. Все служащие в ней – поляки… Экономическая ситуация там плохая. Общество весьма недовольно очень высокими налогами… Население нищенствует, и вся молодежь является сторонниками коммунистов. Интересно отметить, что все в этом регионе – бедные и богатые, поляки и инородцы, горожане и крестьяне убеждены, что рано или поздно в Вильно придут коммунисты»[43].

Политические права и свободы жителей Западной Белоруссии постоянно ограничивались. Местный государственный аппарат и органы самоуправления формировались из представителей польской мелкой буржуазии, помещиков, осад-ников. Административно-полицейские власти преследовали всякую гражданскую активность, идеологическое инакомыслие, проявления национального самосознания западнобелорусского населения путём штрафов, арестов, карательных экспедиций, пацификаций (превентивного усмирения), массовых судебных и политических процессов. Тысячи коммунистов, комсомольцев, беспартийных активистов из рабочих, крестьян, прогрессивной интеллигенции находились в тюрьмах.

Польский режим проводил жесточайшую антибелорусскую политику в Западной Белоруссии. Польское правительство стремилось лишить белорусов истории, культуры, интеллигенции и даже территории. В польских официальных документах Западная Белоруссия называлась «Кресами Всход-ними», т. е. восточной окраиной. Были ликвидированы белорусские школы. Если до присоединения к Польше в Западной Белоруссии их было четыреста, то в 1928 году осталось только 28 белорусских школ, в 1934 году – 16, а в 1939 году – ни одной.

Не было белорусских театров, закрывались клубы, библиотеки, избы-читальни. Фактически своим небывалым террором в Западной Белоруссии польское правительство, как отмечалось в Обращении комитета научных работников и писателей БССР к представителям науки и культуры мировой общественности 4 марта 1928 года, подписанным народными поэтами Белоруссии Я.Купалой и Я.Колосом, осуществляло физическое уничтожение белорусского народа[44]. А в открытом письме Белорусского рабоче-крестьянского клуба (белорусских депутатов в Польском сейме) к белорусским рабочим и крестьянам Америки в ноябре 1928 года говорилось, что «пришло новое крепостничество еще более страшное, чем старое, давнее под знаком мести трудящимся массам, под знаком их сознательного уничтожения»[45].