Бубновый туз

— Наиболее опасны банды Кирьяна Курахина, Николая Сафанова по кличке Сабан и Григория Мартынова по кличке Глухой. По возможности эти банды нужно уничтожить в первую очередь. Но наиболее серьезная банда, конечно же, Кирьяна Курахина. У него в банде непререкаемый авторитет, его считают большим везунчиком. Жиганы вообще любят удачливых людей, а потому за ним закрепилась кличка Фартовый и Неуловимый. Его авторитет особенно укрепился после последнего побега, когда жиганы отбили его у конвоя на станции Ховрино… Но здесь какая-то темная история, явно не обошлось без предательства.

— Вроде бы там как-то замешан начальник станции?

— Начальник станции здесь ни при чем, — отрицательно покачал головой Сарычев. — Предателем оказался начальник охраны. Ограбления поездов на станции совершались и раньше, и всякий раз они совпадали с его дежурством. Обнаружились его связи с Кирьяном. Они делили между собой награбленное. Именно начальник охраны и сообщал банде Кирьяна, на какие составы следует осуществлять нападение. А когда бандиты уходили, он как ни в чем не бывало объявлялся на месте происшествия и даже «организовывал» погоню. Разумеется, при этом никого арестовать не удавалось. Сейчас его дело передано на рассмотрение «тройки».

— Сколько же раз сбегал этот Кирьян? — спросил начальник отделения с Большой Дмитровки Семенов.

— Три раза.

— Ого! А в первый раз когда убежал? — Семенов был явно заинтригован.

Невысокий, юркий, с наколками на запястьях, он даже внешне мало чем отличался от жиганов. Сарычев был уверен, что если поосновательнее покопаться в прошлом Семенова, то можно будет нарыть немало компрометирующего материала в его биографии. Но, как бы там ни было — дело он свое знал прекрасно, и, что особенно ценно, — едва ли не в каждой крупной банде у него имелись осведомители. Месяц назад именно он сумел обезвредить банду Стекольщика, прославившуюся особой жестокостью. Сарычев всерьез полагал, что успешно бороться с преступностью Семенову помогает именно его мутноватое прошлое: о психологии и повадке жиганов он знал куда больше любого из присутствующих.

Некоторые вещи вообще невозможно понять умозрительно, их надо прожить.

— Это было два года назад. Нам удалось его выследить и взять, но он сумел как-то перехитрить охрану и уйти.

— Он ведь ушел и второй раз, — заметил Петерс.

— Да. Второй раз нам удалось схватить его буквально на месте преступления. Все доказательства были налицо. Осталось только довести его до суда, чтобы начать открытый процесс, но по пути на место следственного эксперимента он дерзко бежал.

— Как же ему удалось, ведь кругом была охрана? — удивился Астафьев.

— Конвоировали его красноармейцы, совсем молодые, неопытные ребята. Навыков у них в таких делах никакого! Хотя с каждым из них сначала провели подробный инструктаж, подчеркивали, чтобы они оставались предельно осторожны и никого из посторонних к колонне не подпускали! Их там много было, дело нешуточное. Внушали, насколько Кирьян может быть опасен. Но тут к конвою подошла какая-то подозрительная старуха и попросила передать для заключенных каравай хлеба. Ну они и сжалились. Кирьян переломил каравай, вытащил из него пистолет, убил нескольких конвоиров и в суматохе скрылся… Мы организовали погоню, но подворотни и проходные дворы в центре города он знает лучше наших сотрудников. Не однажды убегал от нас именно этими дворами. В общем, нам крупно не повезло.

— Отчаянный.

— Этого у него не отнять.

— И вот теперь он ушел от нас в третий раз… — констатировал Петерс.

В кабинете повисло тяжелое молчание.

— Какие ваши действия, Игнат Трофимович? Как вы собираетесь обезвредить банду? Пожалуйста, поконкретнее.

— Задача очень непростая. Курахин никому не доверяет и ни с кем не идет на сближение. Но у нас есть адреса, где он обычно предпочитает «залечь на дно», и в самое ближайшее время мы собираемся провести по этим местам массированную облаву.

— Но важно уничтожить не только Курахина, но и всю его банду. Вы как-то собираетесь это сделать?

Игнат Сарычев уверенно посмотрел на Петерса:

— У нас есть кое-какие оперативные разработки, но мне не хотелось бы говорить о них заранее.

— Понятно… позже доложите поподробнее. У вас есть еще что-нибудь добавить?

— Нет.

— Расслабляться нельзя, товарищи. Чем строже мы будем подходить ко всякой контре, тем будет лучше для дела. Мы должны ответить террором на террор. — Посмотрев на часы, Петерс буднично добавил: — Давайте расходиться, товарищи, время уже позднее, а многим из нас нужно добираться на окраины города. Завтра я жду от вас конкретных — я подчеркиваю: конкретных — предложений по усилению борьбы с бандитами и контрой!

Чекисты разошлись. Петерс остался один. Надо только прибрать на столе разбросанные бумаги, запереть в сейф наиболее важные документы, выкурить на дорожку папироску. А уж после и домой!