Будь ближе к врагу своему, или Погоня за оборотнями

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Олег. — Ещё бы убедить в этом твоего шефа.

Лёня понуро потупился.

— Да не расстраивайся ты, — Островецкий дружески потрепал парня за плечо. — На твой век этого дерьма ещё хватит — черпаком не перехлебаешь.

Ояр подмигнул Лёне: внимай, мол, начальству.

— Ну, что ещё скажете хренового? — обратился Олег к присутствующим. — Улдис, давай с тебя начнём.

Ровесник Островецкого судмедэксперт Улдис Боярс задумчиво потеребил густую рыжеватую бороду.

— Значит так, убийство было совершено между двенадцатью и двумя часами ночи, — Боярс говорил с тяжёлым латышским акцентом, но правильно, грамотно формулируя предложения. Сказывался многолетний опыт составления заключений судмедэкспертиз.

— Удар был нанесён точно в сердце колющим предметом, предположительно ножом или кинжалом шириной около трёх сантиметров. Думаю, что смерть наступила мгновенно. Более конкретно — после вскрытия.

— Что по ножу? Нашли?

— Нет, — откликнулся Долгоногов. — Прошлись по спирали метров пятьдесят, но ничего не нашли.

— Та-ак… Передашь Шестакову, чтобы попросил у танкистов взвод солдат и организовал сплошное прочёсывание прилегающей местности. Ответственным пусть назначит кого-либо из участковых.

— Саныч, что у тебя? — Олег перевёл взгляд на криминалиста.

Старший эксперт-криминалист подполковник милиции Юрий Александрович Косенков был одним из лучших в республике специалистов. Нередко его приглашали для проведения экспертиз и семинаров в другие районы, с его мнением считались даже в ЭКО МВД[3]. Собственно, и подполковника-то он, находясь на майорской должности, получил в виде исключения, как признание его служебных заслуг. Худощавый, сутуловатый сорокапятилетний Юрий Александрович невольно симпатизировал атлетам Ояру и Олегу, чем Островецкий частенько беспардонно пользовался, упрашивая Саныча сделать экспертизу по своим делам вне очереди.

— Олежа, — Косенков смотрел на Островецкого снизу вверх, — во-первых, уже два раза прибегали из порта: им надо пропустить состав под погрузку — судно простаивает.

— Перебьются, не каждый день на их путях людей убивают. А что — во-вторых?

— Судя по порезу ткани на кителе, удар ножом был нанесён с доворотом.

— А ты что — этого не видел? — Олег нехорошо посмотрел на Боярса.

— А я неживую ткань не исследую, моё дело — живая ткань, — бесстрастно парировал Улдис.

— Живая ли? — съехидничал Олег.

— Я же сказал, что все подробности — после вскрытия. Островецкий, я поеду к себе. Здесь мне уже нечего делать, а в морге работа стоит…

Все дружно прыснули. Улдис насупился, поняв, что сморозил чепуху и теперь его высказывание в анекдотическом виде будет гулять по отделу.

— Ладно, — примирительно улыбнулся Олег. — Возьми Козуба — он тебя довезёт. И передай ему, чтобы возвращался сюда. Не приведи Господь, он поедет в отдел сменяться — я ему тогда ноги выдерну!

— Олег, а почему ты не спрашиваешь про собачку?

— Ояр, если бы собака что-то нашла, ты бы уже давно сказал, так? Значит, не нашла…

— И да, и нет. Собакевич с собакой уже прибыли. Костя же живёт неподалёку…

Олег улыбнулся невольному каламбуру. Инспектор-кинолог по странному стечению обстоятельств действительно носил фамилию Собакевич. Своих питомцев он любил самозабвенно. Семь раз с очередным «подопечным» выигрывал первенство МВД СССР по служебному собаководству. Передвигался на закреплённом служебном мотоцикле с коляской. В коляске всегда сидел огромный пёс. На первый взгляд, всё это выглядело довольно комично, но хулиганствующим подросткам, пьяницам и прочим нарушителям общественного порядка было не до смеха, когда Костя с «пассажиром» подруливал к ним.

— Так вот, собака взяла след до жилого массива, там замешкалась, а вот по обратному следу привела…

— …к опоре моста, — закончил фразу Олег.

— Ну, с тобой неинтересно, — разочарованно произнёс Ояр.

— Да просто это единственное место, где нападавший мог скрытно поджидать свою жертву. Не от КПП же он его вёл. Это ведь почти километр…

Олег, Косенков и Ояр подошли к опоре моста. С противоположной путям стороны в грунте отпечатались следы обуви. Олег присел на корточки. Некоторые следы были довольно отчётливыми. Рядом валялись несколько окурков от папирос «Север».

— Похоже на кроссовки, да, Саныч? — указал Олег рукой на следы.

— Скорее всего. Я их уже сфотографировал, ждали тебя, чтобы ты посмотрел. Теперь сделаю парочку гипсовых слепков.

— Возьми сначала пробу на одорологию[4].

— Зачем? Хочешь опять попасть в историю с Собакевичем? — хохотнул Косенков.