Будь готов!

— Предлагаю сейчас руководству делегации пионеров пройти вместе со мной в здание Правления, а остальных молодых товарищей мы просим не отказаться воспользоваться нашей гостиницей. Их проводят вот — Домостроев показывает на своих спутников — главный врач колхозной больницы Ирина Сергеевна и заведующий дворцом культуры Соколов Глеб Георгиевич. Если наши молодые друзья еще не очень устали, Глеб Егорыч, и если Ирина Сергеевна не будет возражать, можете устроить ребятам экскурсию по колхозу.

— Леш, я — с тобой, — тихо сообщает Катя, но таким тоном, который не допускает даже мысли о возражении.

Глава 3

Правление помещалось на втором этаже громадного Терема, в котором находилась и Столовая № 1. Следом за Домостроевым, который распахивает тяжелую дубовую дверь, мы входим в просторный кабинет. А убранство-то совсем простое! Даже проще, чем в кабинетах членов Объединенного Совета Дружин в Галиче. Стол, застеленный красным сукном, немножко уже загрязнившимся, кое-где словно прожженным; несколько массивных, тяжелых, полированных стульев; диван, затянутый простым холстом — вот, собственно, и все. На стенах кабинета висят портрет Сталина и несколько больших карт. Карта СССР и карты Советских Республик: Молдавской ССР, Белорусской ССР, Среднеазиатских — Туркменской, Узбекской, Таджикской, Казахской и Киргизской ССР, а также прибалтийских республик. Все карты испещрены пометками, стрелками, указателями. В некоторые точки на картах воткнуты стальные булавки с маленькими бумажными разноцветными флажками. Отдельно висит карта земель колхоза, тоже с пометками, прочерченными карандашными линиями и флажками, правда побольше и других цветов.

Домостроев усаживается за стол и жестом предлагает нам занять остальные стулья:

— Прошу. Располагайтесь, ребята, чувствуйте себя, как дома. Может быть, чаю? Кофе? Или чего-нибудь покрепче?

Мы заверяем нашего гостеприимного хозяина, что нам ничего не надо. Он недоверчиво качает головой, но ничего не говорит. Несколько минут он молча пристально смотрит на нас, а затем нажимает кнопку на столешнице:

— Прошу пригласить ко мне председателя ДОСААФ, генерального директора эмтээс, председателя кагэбэ, главного лесничего и старшего участкового инспектора колхоза. А пока, принесите-ка нам чаю. С лимоном.

Лимоны я видел и даже пробовал. Их в изоляторах дают, и если в далекий рейд — иногда выделяют протертый лимон, смешанный с медом. И еще — октябрятам и совсем маленьким, если зима суровая, или если болеют много. Но вот чтобы в чай добавлять?.. Интересно, это они в чай протертый лимон с медом как варенье добавляют? Чтобы сладко было? Или, может, они в чайник целый лимон кладут, чтобы пахло вкусно? Сейчас посмотрим…

Посмотреть было на что. Женщина среднего комсомольского возраста, в белом передничке и какой-то белой-белой дырчатой штучке на седеющих волосах, вкатывает в кабинет маленький столик на колесиках. На нем стоят большой пузатый чайник, расписанный синими и зелеными цветочками, несколько стаканов в подстаканниках, блюдце с нарезанным на тонкие кружочки огромным лимоном, сахарница, в которую горкой насыпан льдисто сверкающий рафинад и… большая хрустальная ваза с КОНФЕТАМИ! Конфеты разные, завернутые в новенькие бумажки и сразу видно, что они — не из старых, дотемных запасов. Это новые. Быть не может! У них что, тут конфеты производят?!

— Угощайтесь — предлагает, улыбаясь, Владимир Алексеевич. — Сахар кладите, лимон. Конфеты вот берите. Это — хорошие конфеты. Персидские. Они там здорово навострились ореховые тянучки делать, отказники чертовы… А вот узбеки, как ни бьются, никак перенять технологию производства не могут. У них либо парварда получается, либо халва, а тянучки — ни в какую. Бестолковые…

Узбеки? Они уцелели? И входят в состав колхоза имени Сталина? Разбудите меня кто-нибудь, пока я окончательно с ума не сошел!..

Домостроев берет кусочек лимона-великана и кидает его в стакан. Насыпает туда же две ложечки сахара, чуть разминает и наливает из чайника какую-то темно-коричневую жидкость. Это что такое?..

Катька не выдерживает первая. Она, точно копируя движения нашего хозяина, берет сахар, лимон, и наливает себе в стакан то, что в чайнике. Пробует и изумленно смотрит сначала на стакан, потом на меня и, наконец, на улыбающегося Домостроева. Надо и мне попробовать, а то как-то неудобно: девчонка осмелилась, а я что — труса праздную.

Лимон, сахар, придавить, налить, подуть, попробовать… Ой! Вот это — да!..

— Ну, как, ребята, пить можно? — интересуется Владимир Алексеевич. — Да вы конфеты берите…

— Владимир Алексеевич, извините, а что это? — если бы я не спросил, Катюшка наверное умерла бы от любопытства.

— Чай.

— Какой? Это же не брусничный, не морковный…

— А это, Алексей, чайный чай. Вы, значит, его раньше не пробовали?

— Нет… А из чего его делают?

— Из листьев чайного куста. Растет он в Турции, в Краснодарском крае, а в последнее время его начали в Узбекистане и Киргизии возделывать. Этот вот — узбекский.

Ну вот и пришла пора задавать самые главные вопросы…