Будь моей

Крис скептически на меня смотрит. Не верит. Я бы тоже не поверила. Слишком все как-то сказочно. Я только устроилась на работу, а уже оказалось, что начальник — мой бывший.

— Даже если это и правда, в нее никто не поверит, — со вздохом говорит Крис. — Коллектив настроился против тебя. Говорят, ты спишь с начальником, а они работают сверхурочно.

— В смысле — работают сверхурочно? За каждую смену им платят деньги, разве нет? Если люди вышли, они заработали. В отличии от меня, Крис. Я провела тот день с сыном нашего владельца безвозмездно. А те, кто пришел вместо меня, заработали денег за смену.

Крис замолкает, будто раздумывает. Я же надеюсь, что она меня услышит. Работать в коллективе, где все тебя ненавидят, будет сложно. Хорошо, если я смогу заручиться поддержкой хотя бы Кристен.

— Прости меня, — наконец, говорит Крис. — Это все Мариса. Сказала мне, что ее принудили выйти на смену и что из-за тебя она нормально не отдохнула. Мы раньше с ней дружили, а потом как-то перестали. Я ей посочувствовала и на тебя взъелась. Извини.

— Да не страшно. Ты лучше скажи, меня что правда все ненавидят?

— Это все Мариса. Она настроила коллектив против. Насколько я знаю, на тебя даже жалобу собирались писать, но я их отговорила. Сказала, что если ты правда с владельцем, то она ничего не даст.

— Спасибо, что не написали. Мы не вместе и не будем. Думаю, ваша жалоба подпортила бы мне жизнь.

— Но тебя бы не уволили, — поддевает Крис.

— Скорее всего нет. Мы близкие друзья с Богданом, не более. К тому же, он уезжает скоро. Если уже не уехал.

— Еще нет. Сегодня был тут. Хотя если не ошибаюсь, около пяти президентский люкс освобождается.

— Ну вот. Он уедет, я останусь беззащитной.

— Ты всегда сможешь ему позвонить.

Разубеждать Кристен в обратном не начинаю. Между нами с Богданом все слишком сложно, чтобы это мог понять абсолютно посторонний человек. Но я ему не позвоню, конечно. Надеюсь, с коллективом получится все решить между собой, иначе я останусь без работы очень скоро.

Мы с Кристен прощаемся. Я возвращаюсь на свое рабочее место и тут же попадаю в круговорот обязанностей. Работать с людьми, которые относятся к тебе недружелюбно, сложно. Я понимаю это, когда пытаюсь отойти на пятнадцать минут, но никто из моих коллег этого не слышит. Они попросту меня игнорируют, а уже, между прочим, три часа дня. И я еще ни разу не отходила. Роберт и Дженни успели пообедать и два раза отлучиться, а я стою.

Когда же я решаю быть понаглее и собираюсь подойти к ним, чтобы серьезно поговорить, на телефон поступает звонок. Это меня вызывают к управляющему. Я делаю глубокий вдох и мысленно готовлюсь отбивать атаки. В том, что они будут, не сомневаюсь. Не зря же с утра у меня был разговор с Кристен, а мои коллеги весь день делают вид, что я тут просто предмет декора и ничего больше.

Итан встречает меня с дружелюбной улыбкой. Извиняется за непонятки с увольнением и спрашивает, как я обустроилась на рабочем месте. Спешу его заверить, что все в порядке, коллектив нравится, работа тоже. Я все жду от него каких-то претензий, но их не следует. Оказывается, у них тут так принято. Через пару дней после того, как человека взяли на работу, его вызывают к управляющему и он лично спрашивает, все ли хорошо.

— Коллектив наш как? Приняли тебя?

— Конечно, — отвечаю с улыбкой.

Я уверена, что мои трудности временные и я смогу завоевать доверие своих коллег. Первые мои смены все было в порядке, и я надеюсь, в дальнейшем будет так же.

— Тогда не смею задерживать. Хорошей работы.

Я благодарю Итана и встаю. Выхожу из кабинета, прощаюсь с секретарем и только когда берусь за ручку двери, ведущей из приемной в коридор, слышу за спиной звук открываемой двери, а затем и голос Богдана:

— Лера? Задержись, пожалуйста. Нужно поговорить.

Я чертыхаюсь про себя. Последнее, что мне сейчас нужно — проводить время в кабинете начальника. Это вот совсем ни к чему. Но выхода нет, я не могу отказаться перед секретаршей от требования владельца отеля зайти к нему на разговор. Поползут слухи, что между нами уж точно что-то есть. К тому же серьезное, потому что я позволяю себе не реагировать на его приказы, а он при этом ничего не делает.

— Да, конечно, Богдан Олегович, — отвечаю и захожу в его кабинет.

— Олегович? — переспрашивает Богдан, как только мы оказываемся за закрытой дверью.

— Это я для вида. Ты уедешь, я останусь, — говорю, а сама смотрю за тем, как он идет к столу.

Как садится на тот небольшой и совершенно неподходящий ему стул, как открывает папку, на первой странице которой я вижу свою маленькую фотографию. Такую же, как в паспорте. У него в руках мое личное дело! И там совершенно точно указано наличие ребенка! Да и скрыть такое, особенно когда устраиваешься на работу, невозможно.